— Я хочу видеть твои глаза. Не закрывай их, пожалуйста, — шепчет он.
Я закусываю губу в ожидании сладостного момента, потому что чувствую новую волну оргазма.
— Не останавливайся, — шепчу через стоны.
Ещё сильнее обхватив его ногами, отвешиваю смачный шлепок по его заду и он, усмехаясь, ускоряется.
— О-о, да-а! Даня-я-я! — кричу я в экстазе и сжимаюсь в неистовых судорогах, кусая его руку, которая упирается в кровать рядом с моей головой. Царапаю его спину и плечи, как разъярённая кошка. "О, боже! я совсем себя не контролирую", — до него никто не мог доводить меня до такого состояния, чтобы я полностью теряла контроль над своими эмоциями. Смотрю в его глаза и вижу, как он тоже кончает. Любуюсь его взглядом, сведёнными бровями и напряжёнными губами, которые уже через несколько секунд расслабляются и вытягиваются в лёгкую улыбку. Даня склоняется ко мне и мы целуемся так, будто пробуем друг друга на вкус, неглубоко, лаская, дразня друг друга языками и покусывая.
— Какой же ты вкусный, — хрипловатым голосом шепчу я.
— Вот почему ты кусаешься всё время, — смеётся он. — Хочешь меня съесть? Да ты не Золушка, оказывается, а Серый Волк.
Я тоже смеюсь.
— Да, оборотень, — шучу я и кусаю его за шею.
— Но прекрасный и жутко сексуальный, — улыбается он и снова меня целует.
Не понимаю почему, но у меня, действительно, постоянно возникает желание его кусать. Он продолжает смотреть на меня, упершись локтем в кровать.
— Люблю тебя, — вырывается у него.
Это очень неожиданно, поэтому я слегка смущаюсь. Я даже чувствую, как кровь приливает к моим щекам.
Открываю рот в изумлении и не знаю, что ответить, потому что чувствую к нему привязанность, но я не ещё не уверенна, что это любовь.
— Ты уверен? Если ты немного знаешь биологию, то должен знать, что выброс определённых гормонов во время секса вызывает у человека привязанность к партнёру. Но это не любовь, которая связывает людей душевно.
— Уверен. И я тебе докажу, если ты ещё не поняла, что тоже меня любишь, — улыбается он.
— Самоуверенно, — отвечаю я.
Увлекая меня за собой, Даня перекидывается на спину, но я выскальзываю из его рук. Аккуратно встаю с постели, застеленной тёмно-синим сатином, и иду в душ. Возвращаюсь в спальню, обмотанная полотенцем, и держу в руках своё порванное платье.
— Я себя чувствую Царевной-лягушкой, у которой сожгли шкурку, а не Золушкой, — обиженно складываю губки, глядя на Даню.
Даня рассмеявшись встаёт с кровати и уходит в гардеробную, расположенную за стеной у изголовья кровати.
— Тебе смешно? — серьёзно спрашиваю я. — Как я поеду домой?
Он возвращается с коробкой в руках и подходит ко мне.
— Это подарок для тебя.
— Понятно. Ты это спланировал, — прищуриваюсь я с улыбкой, — чтобы я перед тобой дефилировала в шёлковом неглиже.
Я снимаю с коробки крышку с надписью Harlette и, посмотрев на него с укором, пальцами достаю нежнейший чёрный шёлк с кружевами.
— Даня, ты с ума сошёл? Это же очень дорого, — я закрываю коробку и складываю руки на груди.
— Перестань. Для меня это пустяк, — пристально смотрит на меня. — Полина, надень, пожалуйста. Я сам выбирал, — вздохнув, добавляет он.
— В этом же я домой всё равно не смогу уехать, — продолжаю я с укором на него смотреть, а потом смеюсь.
Даня хитро улыбается и от этого его глаза искрятся зелёными переливами, а мне до жути хочется его поцеловать
— Ладно, закажу одежду через интернет, утром доставят. Скидываю полотенце и надеваю шёлковое неглиже, украшенное изящным кружевом, и короткий пеньюар-кимоно с таким же кружевом на бортах.
— Ты прекрасна, — говорит Даня, проведя ладонями по моей талии и прижав к себе.
— Очень красиво. Спасибо, любимый, — приникаю к его губам в сладком поцелуе.
— Как ты сказала? Любимый? — улыбается Даня, сжимая крепче свои объятия. — Я же сказал, что любишь.