Рост индивидуализации, по мнению Ульриха Бека, приводит к тому, что "...мышление и исследование в традиционных категориях больших социальных групп - сословий, классов и социальных слоев - становится проблематичным" [8, с. 127]. Как писал по поводу культуры риска Д. Бенсаид: "Идеологи либерализма представляют риск в качестве "принципа признания индивидуальной ценности". Эта культура риска и заслуг на практике выступает как алиби для политик разрушения солидарности посредством индивидуализации заработных плат, рабочего времени, самих рисков (связанных со здоровьем, старостью или безработицей); посредством индивидуализации контрактных отношений, работающей против коллективных соглашений и общего права; благодаря, наконец, упразднению постоянных должностей под предлогом более внимательного отношения к траекториям движения отдельных работников" [10, с. 59].
Когда У. Бек обращается к проблеме отчуждения, то для него это не столько отчуждение труда, сколько отчуждение от труда. И здесь опять проявляется индивидуализация. Массовая безработица обрушивается на людей как личная судьба [8, с. 132]. Правда, Ульрих Бек не отрицает, что определенные категории людей имеют больше шансов остаться без работы: "Риск остаться без работы повышается для людей с низкой квалификацией или вообще не имеющих профессионального образования, для женщин, пожилых иностранных рабочих, а также для лиц, страдающих разного рода заболеваниями, и для молодежи. Ключевую роль при этом играет продолжительность занятости на предприятии" [8, с. 132-133]. Однако, как считает У. Бек, подавляющее большинство безработных воспринимает свое состояние как временное и одновременно как личную, а не классовую судьбу [8, с. 134-135]. Мы опять видим расхождение объективного и субъективного.
При этом безработица, по мнению Ульриха Бека, становится новым сильнейшим фактором отчуждения: "Преходящая безработица, которая после многих попыток ее преодоления превращается в долговременную и непреходящую, - это крестный путь самопознания. В постоянном исключении возможного безработица как нечто внешнее шаг за шагом внедряется в человека, становится свойством его характера. Новая бедность - это прежде всего материальная проблема, но не только. Она в то же время и безропотно принимаемое саморазрушение личности, которое протекает в тщетных ритуальных попытках уклониться от неизбежного; если присмотреться, массовая судьба полнится такими саморазрушениями" [8, с. 137].
В отношении будущего Ульрих Бек выделяет три возможных и не исключающих друг друга варианта развития. В первом случае "конец традиционного классового общества станет началом освобождения классов от региональных и партикулярных ограничений" [8, с. 139]. Этот вариант мы вполне можем отнести к марксистской интерпретации истории. Во втором случае, как пишет У. Бек: "В ходе намеченного развития предприятия и рабочие места утратят свое значение узла, где возникают конфликты и складывается идентичность, и появится новый узел складывания социальных взаимосвязей и конфликтов - там, где оформляются частные, социальные отношения, формы жизни и труда; соответственно с эти сложатся новые социальные структуры, идентичности и движения" [8, с.139]. Этот вариант мы бы условно назвали постмодернистским оптимистичным. И третий вариант, который, на наш взгляд, означает плавное продолжение существующей ситуации: "Будет происходить все более заметное отделение системы полной занятости от системы гибкой, множественной, индивидуализированной неполной занятости. Обостряющееся неравенство будет задерживаться в серой зоне. Центр тяжести жизни переместится с рабочего места и предприятия в сторону образования и испытания новых форм и стилей жизни. На передний план выдвинутся противоречия между мужчинами и женщинами, возникающие в ходе ломки семейных отношений" [8, с. 139].На наш взгляд, долгое время после выхода в свет книги Ульриха Бека западное общество развивалось именно по третьему сценарию. Но, к счастью, времена меняются, и классовая борьба ныне вновь на повестке дня.
На наш взгляд, такие авторы, как У. Бек, несколько преувеличивают устойчивость и равенство возможностей прежнего капитализма. Для работающих капиталистическое общество всегда было обществом риска. Так, например, известный англо-американский историк капитализма XIX века Эрик Хобсбаум пишет: " Если можно одним словом сформулировать, что определяло жизнь рабочего в XIX веке, этим словом будет "нестабильность"" [131, с.308]. Относительная стабильность для западных рабочих наступила лишь в краткий период с 1950-х по 1980 год.
Особенно наглядно рост отчуждения становится виден с распространением с начала 1980-х по всему миру политики неолиберализма, причины и последствия которой анализирует англо-американский географ марксист Дэвид Харви. Согласно Д. Харви, сущность неолиберализма проявляется в вовлечении в рыночные отношения любых видов человеческой деятельности, в максимизации объема и частоты рыночных транзакций с помощью новых информационных технологий, в обеспечении на рынках развивающихся стран иностранным компаниям практически полной свободы ввоза и вывоза капитала и в сокращении социальных гарантий [128, с.12-16].
Причины возникновения у правящей элиты интереса к такой политике именно в 1970-80-е годы Д. Харви связывает с перенакоплением капитала, ростом влияния социалистических движений, расколом среди левых на "государственников" и "антигосударственников", необходимостью обеспечить финансистам политические гарантии при дальнейшем размещении вывезенных из стран Ближнего Востока в США нефтедолларов [128, с. 23-27, 40-41, 60-62]. В ходе реализации неолиберальной политики меняются сами рынки труда: "Рынки труда становятся все более сегментированными, возникают различия по расовому, этническому, половому, религиозному принципу. Все это используется в ущерб наемным работникам... Атаки на трудовые ресурсы ведутся с двух сторон. Влияние профсоюзов и других трудовых организаций ограничено или нейтрализовано в рамках государства (если необходимо, то и с помощью насилия). Повышается мобильность рынка труда. Прекращение государственных социальных программ и обусловленные развитием технологий изменения в структуре занятости, оставляющие без работы значительные группы трудящихся, окончательно закрепляют доминирование капитала над трудовыми ресурсами... Ограничения в отношении иммиграции приводят к избытку рабочей силы. Этот барьер можно преодолеть только с помощью нелегальной иммиграции (что приводит к появлению рабочих ресурсов, которые эксплуатировать оказывается еще проще) или путем краткосрочных контрактов, которые позволяют, например, мексиканским рабочим работать в сельскохозяйственных компаниях Калифорнии" [128, с.223-225].
Растущее отчуждение становится уделом и выигравших, и проигравших на рынке труда. Для последних неолиберализм не несет ничего, кроме бедности, голода, болезней и отчаяния [128, с. 246]. Те же, кто утвердился в рыночной системе, "...вынуждены существовать в качестве неотъемлемой части рынка и процесса накопления, а не как свободные существа" [128, с.247]. Выход из сложившейся ситуации, согласно Д. Харви, заключается в объединении всех народных движений, в установлении народного контроля над государственным аппаратом и развитии демократии [128, с.262-271].
Развитие постмодернистской концепции "общества риска" мы можем найти в работе видного британского социолога Зигмунда Баумана (в молодости - убежденного польского коммуниста, позднее - диссидента) "Индивидуализированное общество", написанной в самом конце прошлого века. Британский социолог считает, что новыми силами управления в современном мире становятся ощущение риска и разъединение людей [7, с. 15]. Важнейшим орудием формирования ощущения риска и ведущего к политической апатии социального разъединения стала угроза безработицы, нестабильность трудовой карьеры: "Согласно последним подсчетам, молодого американца или американку со средним уровнем образования в течение их трудовой жизни ожидают по меньшей мере одиннадцать перемен рабочих мест, и эти ожидания смены точек приложения своих способностей наверняка будут нарастать, прежде чем завершится трудовая жизнь нынешнего поколения. Лозунгом дня стала "гибкость", что применительно к рынку труда означает конец трудовой деятельности в известном и привычном для нас виде, переход к работе по краткосрочным, сиюминутным контрактам либо вообще без таковых, к работе без всяких оговоренных гарантий, но лишь до "очередного уведомления"" [7, с. 29-30].