Саске сел на землю и расплакался.
— Не плачь, — из темноты появился Чебураске и обнял Саске.
На следующий день
Сакура поднялась на крыльцо и постучала в дверь.
— Кто там? — спросил Кисаме.
— Это я, фанатка Учиха Итачи, пришла, чтобы получить автограф, — робко ответила Сакура.
Кисаме открыл дверь, посмотрел сверху вниз и сообщил:
— Маэстро болеет, но за тысячу рьё я готов вынести вам запасной автограф.
— Я была бы очень признательна, — потупила глазки Сакура.
Кисаме прошёл в соседнюю комнату, а Сакура ринулась к Итачи, выхватывая кунай и крича:
— Итачи, смерть твоя пришла! — тут её ухватили за шкирку, и Хенге Сакуры слетело с Саске.
— Как пришла, так и ушла, — с этими словами Кисаме выбросил Саске на улицу.
— В другой раз, Саске, — донёсся слабый голос Итачи.
От этих слов Саске ещё долго пыхал огнём, пока не кончилась чакра, но так ничего и не добился, только упал без сил. Мимо опять случайно проходил Какудзу, и дело закончилось подписанием нового контракта, уже более серьёзного. Саске жадно ухватил свитки и начал учить новые техники, отрабатывая их прямо тут же, на домике, и сосредоточенно хрустя пилюлями.
Вечером Чебураске пришёл вместе с Сакурой, и они вдвоём оттаскивали Саске, который всё рвался в бой.
— Ты не понимаешь! — кричал Саске. — Он никого не пожалел! У него нет сердца!
— Он пожалел тебя, и сейчас жалеет, — совершенно серьёзно отвечал Чебура, — иначе ты был бы уже мёртв.
Саске неожиданно остановился и подумал, что это правда. Перед Мечником Тумана он был бессилен и беспомощен, как младенец и это значило, что…
— Я должен стать сильнее, ещё сильнее! — прорычал Саске и, вырвавшись из рук друзей, помчался к Какудзу.
Следующие несколько дней
Жизнь Саске неожиданно стала размеренной, вошла в некую колею. С утра Итачи выводили на крыльцо, подышать свежим воздухом и погреться на солнце, и Саске атаковал из засады, впрочем, безуспешно. После этого он отправлялся тренироваться и учить новые техники, которые ему охотно продавал Какудзу, отрабатывал владение мечом и метал сюрикены и кунаи, купленные со скидкой у всё того же Какудзу.
Во время обеда Саске пытался проникнуть в домик, составляя всё новые и новые планы. Хенге, подкопы, попытки пролезть в трубу и проникнуть сверху, сбоку, в дверь, окно, несуществующий погреб, попытки отравить лекарства и попасть отравленным сенбоном через щель в окне, установка ловушек, даже разрисовывание домика ругательствами в адрес Итачи.
Саске рассчитывал, что Кисаме выйдет закрашивать стену и тогда представится шанс проникнуть в домик, но кончилось все тем, что ему же самому и пришлось работать кистью — в рамках миссии Д-ранга. Наруто и Сакура помогали, отчасти как товарищу по команде, и отчасти потому, что Саске втянул их в свою «финансовую пирамиду». Он уже потратил все свои деньги, деньги Наруто и Сакуры, отписал всю недвижимость клана Учиха в Конохе на Какудзу, продал несуществующие «квартал клана Узумаки» и «квартал клана Харуно», и теперь залезал в долги под будущие миссии.
В трудах и отработках — в основном, на постройке моста — проходила вторая половина дня. Под вечер Саске снова приходил к домику и отрабатывал техники, не жалея чакры, тренируясь на износ под бдительным присмотром Нагато: лицензия на обучение стоила недешево, но оно того стоило. Также Саске купил чакрапроводящей бумаги, и рядом с ним тренировал стихию Ветра Наруто, а Сакура их лечила и пыталась поймать Кисаме (наблюдавшего с крыльца за тренировкой) в гендзюцу.
Собравшиеся друзья и знакомые наблюдали, болели за Саске, подбадривали выкриками, сочувствующе качали головами, когда кашель Итачи перекрывал шум тренировок. После заката все прекращалось, и Саске шёл восстанавливать силы, а также слушать рассказы доброго Чебуры. Выходило, что Итачи не так уж виноват, и в некоторые моменты Саске с ужасом понимал, что готов простить брата, но тут же упрямо мотал головой и мчался тренироваться.
*
Оканегакуре, Страна Волн
Хитроумный план, растянутый на несколько дней, позволил вывести из строя Кисаме (в его увлажнителе для жабр оказалось сильное слабительное), и Итачи появился утром на крыльце один. Саске рванул в атаку, вскочил на крыльцо, вскидывая меч и…
— Глупый младший брат, — сказал Итачи, поднимая руку, чтобы ткнуть Саске в лоб.
Саске в ужасе отскочил, спрыгнул с крыльца, захваченный врасплох этим напоминанием из детства, но затем опомнился и принял боевую стойку, готовясь ринуться в новую атаку.
— Учиха Итачи! — закричал он. — Встречай смерть твою!
Итачи как раз поднялся и, покачиваясь, спускался с крыльца, от возгласа Саске нога его дрогнула и промахнулась мимо ступеньки. Неловкое движение, нога подвернулась, Итачи повело и он, взмахнув руками, упал с крыльца, головой вперед. Что-то хрустнуло и треснуло, и Итачи остался лежать на земле, с шеей, свернутой под прямым углом.
Саске открыл рот и закрыл, потом кивнул Сакуре. Та приблизилась, пощупала пульс и покачала головой, а Саске вздохнул, не ощущая ожидаемой радости свершившейся мести. Наоборот, теперь, когда Итачи был мертв, ему неожиданно стало жалко старшего брата. Стало жаль, что он так и не сказал ему, что простил его в своем сердце, что готов был отказаться от своей мести.
— Бегите, глупцы! — прохрипел появившийся наполовину одетый Кисаме. — Знаете, что с вами Какудзу сделает за потерянную прибыль?
— Какую ещё прибыль?
— Ему ещё в пяти фильмах сниматься, вот какую! А доходы от рекламы? Автографов? Сувениров?
Саске облизал губы, представил реакцию Какудзу и развернулся к своей команде.
— Бежим! — выдохнул он.
И они побежали прочь из Оканегакуре, прямо в Страну Огня, по законченному вчера мосту.
— Работа принята! — крикнул им вслед счастливый Какудзу.
*
За три дня до смерти Итачи, в Стране Железа
— Объявляю собрание Пяти Каге открытым! — сказал Мифуне. — Первым слово представляется Райкаге, инициатору собрания.
Райкаге поднялся, упёрся могучими кулаками в затрещавший стол, и заговорил рыча, немного в нос, но все же понятно:
— Черепаха Кумогакуре и мой брат, Кираби, джинчурики Восьмихвостого были похищены Акацуки! Наглое нападение среди бела дня и погоня через половину моря, это уже полный беспредел! Сообщения Мизукаге, донесения из Такигакуре и Кусагакуре, все это показывает, что Акацуки представляют угрозу всем странам!
— Как ни странно, Орочимару из Акацуки был гораздо лучше, как в роли отца, так и в роли Четвёртого Казекаге, — вздохнул Гаара.
— Пятый Казекаге, — прорычал Райкаге, — вы ещё молоды и не понимаете всего! Предпринятое ими было исключительно диверсией, чтобы разрушить Суну так же, как был разрушен Туман! Вы мягко отнеслись к ним и вот результат — Кровавая Тюрьма разрушена!
— Да, это недопустимо, — проворчал Ооноки, поправляя пояс коричневого цвета. — И похищение джинчурики Такигакуре тоже!
— Не только Такигакуре, — заметил Хирузен, попыхивая трубкой. — Нагло, среди бела дня, похищен джинчурики Шестихвостого вместе с наследницей клана Тсучигомо, надеюсь, все вы помните, каким киндзюцу обладает этот клан?
— Это серьёзно, — встревожился Ооноки, — очень серьёзно!
— И недопустимо! — Райкаге всё же сел, но перед этим стукнул кулаком по столу.
— Также обманом выманен из Конохи джинчурики Девятихвостого, в сопровождении последнего из клана Учиха, младшего брата Итачи, — невозмутимо продолжил Хирузен.
— Фильм был диверсией? — спросил Ооноки.