- Не смей так говорить, подлец! - она начинала заводиться, и это было заметно.
У Ф. окончательно испортилось настроение.
- Не смей так говорить, - повторила она. - Ты подлец, испоганил, испоганил...
- Успокойся. Ты пьяна, - Ф. отошел от нее, взял со стола чей-то стакан с минеральной водой и протянул Эсмире. - На, выпей и успокойся.
Она взяла стакан и плеснула содержимое ему в лицо, потом невозмутимо отхлебнула из своего бокала с выдохшимся шампанским. Ф. с мокрым лицом, пошатываясь, пошел открывать дверь, у которой уже несколько минут настойчиво звонили. Открыл. Двоящаяся соседка в халате, четыре дряблые щеки.
- Вы знаете, который час?! - тут же заголосила она, войдя в поле зрения. Прекращайте этот бардак! Знаете, который час?
- Который? - спросил Ф.
- Одиннадцать.
- Спасибо, - сказал Ф., собираясь захлопнуть дверь.
- Нет, вы погодите! - заорала соседка, подставив под дверь ногу в солдатском ботинке. - Говорю вам: если вы сейчас же не прекратите этот тарарам, я в милицию... - И тут она, прервав себя, более внимательно посмотрела на мокрое лицо Ф. - Что это у вас с лицом? - подозрительно спросила она.
- Это он плакал, - сказала за спиной Ф. подошедшая Эсмира. Рассказывайте, - недоверчиво проговорила соседка, но на всякий случай поинтересовалась: - А что случилось?
- У его жены выкидыш, - удовлетворила Эсмира любопытство старухи и, перехватив ручку двери, захлопнула ее перед носом у соседки, чьи вопли, приглушенные дверью, тут же раздались с лестничной площадки, да так истерически, будто ей прищемили щеки.
- Признайся, - сказала Эсмира, - ты с ней спал?
- С кем?
- С этой соседкой.
- Нет, - устало ответил Ф. - Ей шестьдесят четыре года.
- Такого подлеца, как ты, это не остановит. А откуда ты знаешь так точно ее возраст?
- Она моя бабушка.
- Какого подлеца, как ты... Чтоб ты сдох... Ты испортил всю мою жизнь, начала Эсмира, и каждый раз, будто задыхаясь, делала непонятные паузы посреди фразы. - Я любила тебя. Я не могу без тебя. А ты можешь. Чтоб ты. Сдох. В конце концов. Вот увидишь. Ты обязательно. Обязательно. Подохнешь, С тобой, Обязательно что-нибудь. Случится. Может, даже вот этой. Ночью. Может, даже вот. Сейчас.
- Пошли к ребятам, пока со мной ничего не случилось, - примирительно, с вымученно-добродушной улыбкой на лице сказал Ф., полуобнял Эсмиру за плечи.
- Пошли, пошли, погалдим, не дуйся, дуреха... Вечеринка ведь, не поминки. Собрались похохотать, а ты все норовишь кайф сломать... Ну, пойдем...
- Он еще зубы скалит, подлец. Нет, ты подожди... - она ухватила его за локоть и чуть не упала, потеряв равновесие.
Он поддержал ее и в какой-то миг она оказалась в его объятиях, прохладных объятиях, холодных, холодных объятиях, но тут же отстранилась, с каким-то тихим, детским всхлипом.
- Подожди, - повторила она. - Я сейчас пьяна, и ты знаешь, я очень редко бываю в таком состоянии, и потому я воспользуюсь...
- Ты прямо тост произносишь. Ах, минутку, - сказал Ф., минутку. Телефон. Я сейчас.
Он пошел к телефону, поднял трубку, послушал, что-то коротко ответил и очень скоро подошел к ней.
- Твоя морганатическая жена звонила? - язвительно спросила Эсмира.
- Нет, - сказал Ф., - моя любовница
- Почему же ты не пригласил ее сюда? Наверно, она страшная уродина, и тебе было бы стыдна ее показывать друзьям?
- Вовсе нет. Она симпатичная девушка. Удобная и ненадоедливая. С хорошо развитыми грудями и чувством меры. А не пригласил я ее потому, чтобы не портить однородную компанию, она ведь не училась с нами... Представляешь, что было бы, если б каждый из ребят пришел со своей девушкой... Винегрет, бардак и говно, а не компания...
- И если б девушки пришли со своими кавалерами....
- Да, - сказал Ф., - точно.
Наступила пауза, тягостная для обоих.
- Хочешь анекдот? - спросил Ф. и, не дожидаясь ответа, торопливо выпалил: - Бывший радист, закончив половую связь, объявляет:
- Конец связи. Смешно?
- Смешно. Сам придумал?
- Честно говоря, да. Ну хватит нам шушукаться в углу. Пойдем к ребятам...
- Нет, заупрямилась Эсмира. - Я сейчас ухожу, но прежде должна сказать тебе...
- Эсмира, - сказал Ф., - расслабься. Ты ничего не должна.
- Нет, должна сказать, - настаивала она.
- Ты уже много чего сказала.
- Нет, - сказала она. - Ты что думаешь, если у тебя есть эта квартира, ты так и будешь приводить сюда девок. До конца своей жизни...
- Ты глупости, говоришь, - прервал он ее. - Пьяный бред.
- Ничего не бред. До конца своей поганой жизни будешь портить девочек, как испортил мне всю жизнь. Ты испортил мне жизнь, слышишь, негодяй? Ты был у меня. Первым. Я безумно любила тебя. Ну почему? Почему?
Ф. молча ждал, пока она выговорится.
- Почему ты меня бросил? Что я тебе сделала? - слезливо, некрасиво причитала Эсмира, сама прекрасно понимая, что говорит абсолютно ненужные, недейственные, потасканные слова, но не могла остановиться. - Разве нам было плохо вдвоем? Ты думаешь, если у тебя такая квартира, ты будешь тут трахаться, портить девочек, и все тебе так сойдет? Нет, ошибаешься. Дорогой. Ошибаешься. Дорогой негодяй. Пусти меня! - она вдруг резко дернулась, как в припадке, хотя он и не прикасался к ней.
- Я тебя не трогаю, - сказал Ф.
- Открой дверь. Я ухожу.
- Поздно, Эсмира. Не дури.
- Открой, я сказала.
- Подожди, сейчас кто-нибудь пойдет проводить...
- Не нарывайся на скандал.
- Ладно, я сам провожу.
- И не думай, - она нервно порылась в сумочке, достала жвачку, лихорадочно стала разворачивать, уронила яркий фантик под ноги, сердито наступила на него и откусила половину резинки. - Перебью запах немножко. Дома еще не привыкли, чтоб от меня пахло вином. Чтоб ты сдох, скотина! - она резко впихнула ему в рот вторую половинку жвачки, больно ударив его по губам костяшками пальцев, распахнула входную дверь и сбежала по ступенькам подъезда.
Ф. побежал за ней, догнал уже на улице, взял осторожно под локоть.
- Не беги, я провожу.
- Нет, нет, - слишком энергично запротестовала она. - Уходи. Я не, хочу. Тебя видеть. Не хочу!
- Хоть на такси посажу, дуреха.
- Не-ет! - закричала она. - Сказала же - нет!
- Не ори, - сказал он, мрачно оглядывая почти пустую улицу. - Идиотка пьяная. Ну и иди. Пусть тебя изнасилует сторож зоопарка.