― Имеет, конечно, ты что. Просто Эрна фон Сард — обычная паучиха, не мифическая. Черная вдова, кажется, хотя я в этом не разбираюсь. Может, и просто какой-то тарантул с крестом на пузе. Вроде бы ее привозили на какое-то празднество во дворец. Так что по меркам шестилапых дамочка более чем социализирована. Остальные и вовсе у них в общинах безвылазно живут. Потому что бешеные.
М-да… если гиена называет кого-то «бешеными», значит, там действительно что-то с чем-то. И теперь мне предстоит бороться за василиска с этим монстром? М-да.
― И чем же Дейлен так провинился? ― спросила я со вздохом. ― Раз его так подставил собственный клан.
― Тебя вовремя не заполучил? ― съехидничала гиена. Но потом просто пожала плечами и призналась: ― Не знаю. Но действительно, последнее время старейшины как с цепи сорвались. Я б на месте чешуйчатого уже пол-академии разнесла, а потом устроила кровавую революцию! Нехрен свободных охотниц под всякую шваль пихать! Ну, то есть охотников…
― На месте чешуйчатого сам чешуйчатый, ― машинально покачала головой я. ― А мне что делать?
― Ничего, ― удивилась гиена. ― Ты же все равно не собираешься отбивать своего бывшего жениха у паучихи? Зачем он тебе нужен, в конце концов? Это трехногую жабу встретить трудно, а двуногих парней полно! Выбирай любого. Вот, например, в нашем клане все мальчики хорошо воспитанные и симпатичные. Не то что всякие надменные василиски и бесстыжие гекконы!
В последней фразе мне было почудилась какая-то личная претензия к бесстыжим гекконам, но эта мысль пролетела мимо, слишком много было в голове своих проблем.
― Ну-у-у… ― задумчиво протянула я.
― Не вздумай! ― всполошилась Алана. ― Я тебя сама убью или к кровати привяжу! Пауки едят даже собственных детенышей! На нее твой пушистый хохолок не подействует!
― Отставить извращения. ― Я поморщилась. ― Естественно, никто не собирается драться за мужчину в открытую. Мы слово дали, помнишь? Не показывать симпатии.
― Тогда тем более паучиха — его проблема. ― Тут гиена снисходительно фыркнула. ― Да не переживай ты так. Дейлен твой все же не хвост собачий, он мифик. Ну, паучиха, ну, сильная, помается чуток, а потом сожрет ее сам. И будет у него многочисленная кладка без сучки-жены, как у твоего отца. Ой, прости.
― Что? А… ладно, проехали. ― Притворяться, что я горюю о женщине, которую даже не знала лично, у меня сейчас все равно бы не получилось.
А взаимоотношения в гиеньей среде между матерями и дочерьми для меня секретом давно не были.
На том разговор и закончился. Я все равно не представляла пока, как буду действовать дальше. И честно признавала про себя, что в данный момент мне любопытнее посмотреть на девушку, чей магический облик — паучиха, чем задумываться о собственных любовных перспективах.
Василиск все равно мой, чего волноваться, да? Хм. Нет. Он свой собственный. А вдруг паучиха ему понравится? Тем более надо на нее посмотреть и оценить. Интересно, а она похожа на дроу из сказок моего прежнего мира? Вроде бы как раз они поклонялись паукам, у них даже богиня такая, восьминогая.
Долго ждать не пришлось. Уже следующим утром на завтраке в столовой я удостоилась «чести» познакомиться с этой особой так близко, как никогда и не хотела.
Очень тонкокостная, высокая и агрессивно-элегантная девушка сама подсела за мой столик и, не здороваясь, молча начала хрустеть каким-то странным блюдом, похожим на мясные шарики во фритюре. При этом разглядывала меня в упор большими черными глазами, бездонными, как колодцы.
У нее было интересное лицо — почти треугольное из-за острых скул и подбородка. Не понять, то ли красиво при огромных мерцающих глазах, то ли страшновато.
А еще ее магический дух не сидел на месте за спиной носительницы. Огромный черный паук умостился прямо над нашими головами, зацепившись лапами за потолочную балку, и деловито плел там паутину, едва видимым шелковым дождем спускавшуюся на наш столик и персонально на меня.
― Если порвешь мою паутину, я тебя уничтожу. ― Голос паучихи оказался низкий, хрипловатый и будто бы скрипучий, хотя на самом деле нет.
Странный голос, запоминающийся.
― Зачем? ― Вопрос был глупый, я сама это понимала и спросила от растерянности. Просто чтобы не молчать.
― Я обязана тебе отвечать? Нет, не обязана. ― Странная паучиха будто поговорила сама с собой и, кивнув, продолжила хрустеть… коконами.
Точно, это коконы каких-то насекомых. Жареные.
Тут вдруг почти коснувшаяся хохолка моей курочки сеть внезапно вспыхнула и, заискрившись, пропала в огне. Ой!
― Я предупреждала. ― Недовольный паук с потолка зашевелил на меня такими штуками… кажется, они называются мандибулы.