Да где же этот Казанова? Втравил меня в такую авантюру, а потом взял и исчез в неизвестном направлении. А мне теперь расхлебывай. Пока его носит неведомо где, кто-то убил его жену, а он об этом даже не знает. Мысль о том, что с ним тоже расправились, я прогоняла от себя, как шелудивую уличную собачонку. Это что же: потерять его во второй раз, причем теперь на самом деле? Ну нет, я этого не переживу. Слезы полились из моих глаз, я полезла в сумочку за носовым платком и, конечно же, наткнулась на эти ужасные фотографии в конверте. Ох, лучше бы они мне не попадались, потому что на ум мне вдруг пришла совершенно запредельная идея: а что, если Альбину убил Тимур? Разумеется, я тут же погнала ее прочь самой что ни на есть поганой метлой, но она засела во мне, как заноза.
Этого не может быть, говорила я себе, Тимур не убийца. И сама же себе противоречила: "А много ли ты о нем знаешь, о своем драгоценном супермене?" И крыть было нечем, поскольку снимки, лежащие у меня на коленях, уже поколебали мою беззаветную веру. И все же ходить налево - это одно, а убивать - совсем другое. Сколько мужиков имеют любовниц, но это не означает, что они спят и видят, как порешить собственных супружниц. Что меня смущает, так это странное совпадение его исчезновения с убийством Альбины. Если бы сыщики знали то, что знаю я, то наверняка бы обвинили Тимура в убийстве Альбины, а меня объявили сообщницей. А если прибавить сюда то, что случилось с Варфоломеем и Урфином Джюсом... Господи, я похолодела, да ведь я понятия не имею, когда Тимур покинул мою квартиру, может, через пять минут после меня. А если так, то чисто теоретически все три убийства можно запросто повесить на него.
Но человек с ногой, закованной в гипс, на такое физически не способен, упорно искала я алиби для Тимура. Увы, и оно было весьма шатким. Во-первых, вы, конечно, помните, что перелом моя подруга Люся оставила под вопросом. Во-вторых, уж если он каким-то образом ко мне добрался, а потом ушел, то, откровенно говоря, все остальное тоже вполне вероятно. По крайней мере, с точки зрения формальной логики, коей и будет руководствоваться сыщик Петраков. А почему бы, задастся он вопросом, бизнесмену Проскурину не убить и жену, и компаньона? И не привлечь при этом в помощницы свою полюбовницу гражданку Колпакову? Не сомневаюсь, он подгонит нас с Тимуром под подходящую статью. Вот только убийство Урфина Джюса не укладывается в сухую схему, но ничего, капитан Петраков придумает, как и его навесить на нас с Тимуром. Да, на нас с Тимуром, но это в том случае, если он найдется, а если нет? А если нет - отвечать за все буду я одна. Ну уж нет, я им не дамся за рубль двадцать!
И все же, как я ни хорохорилась, паническое настроение захватывало меня все больше и больше. В какой-то момент я даже пожалела, что не выложила сыщикам все от начала до конца: и про Тимура, и про Урфина Джюса, и про желтый конверт, извлеченный из валенка, и про то, зачем я в действительности посещала Варфоломея и Альбину. Может, вернуться и все им рассказать, уныло спросила я себя. После этого они почти наверняка меня упекут, но когда-нибудь все выяснится, и меня отпустят. Да, только прежде им нужно будет найти убийцу. Но вот незадача, станут ли они его искать, когда под рукой уже имеются два замечательных кандидата: я и Тимур. И мотив не придется высасывать из пальца, поскольку он на поверхности, такой простой и незамысловатый: неверный муж избавляется от надоевшей жены и партнера по бизнесу, не желая с ними делиться. Осуществить этот коварный план помогает ему любовница, то есть я. Прошу любить и жаловать.
Отсюда вывод: все, что мне остается, самой докопаться до истины, и сделать это надо прежде, чем меня припрут к стенке. И времени у меня очень мало, речь идет о считанных часах, если не минутах. Как только они все проверят и сопоставят, так сразу и прискачут ко мне с наручниками. Собственно, поэтому мне и нельзя возвращаться домой. Мне нужно действовать, действовать, действовать. И действовать быстро, эффективно и хладнокровно. Да, но с чего начать? Впрочем, здесь двух мнений быть не может: я должна как можно скорее найти Тимура. И мой первый вопрос к нему прозвучит так:
"Кто ты, мой супермен? Может, я чего-то о тебе не знаю?"
И подразумевать я буду не только барышень с фотографий, как вы догадываетесь.
Кстати, о барышнях. А не взяться ли мне за них? Кто мешал Тимуру перебазироваться к одной из них? Помнится, ему не понравилось мое угощение, вот он и перебрался к дамочке позаботливей, а такая наверняка имеется в его обширной коллекции. Знать бы только, какая точно. Я брезгливо вытряхнула из сумочки снимки, врученные мне Альбиной, разложила их на скамейке и принялась изучать на предмет выявления наиболее хозяйственной особи. А это было очень даже непросто, учитывая тот факт, что коллекция, собранная нанятым Альбиной детективом, насчитывала восемнадцать разнокалиберных красоток, и еще неизвестно, все ли Тимуровы подружки в нее попали. Моей карточки, к примеру, в ней нет, и не могу сказать, чтобы я сильно убивалась по этому поводу.
Я долго перебирала фотографии, время от времени тяжко вздыхая. По мне, все эти "киски" были на одно лицо, и брюнетки, и блондинки, и рыжие, потому что индивидуальности в них - чуть. Смазливые бабенки - это все, что о них можно сказать, ну разве что за Исключением вот этой, стриженной под мальчика, с выразительными глазами цвета янтаря. Кажется, ее Альбина называла эксцентричной дрянью? Но как раз она меньше всех прочих походила на преданную Пенелопу, а потому я отложила ее фотографию в сторону. Зато на Пенелопу тянула пышногрудая шатенка с сонным коровьим взглядом. Я перевернула снимок и прочитала на обратной стороне: "Березуцкая Наталья, город Киев, Крещатик, 146, квартира 19" - и присвистнула. Ничего себе география! Нет, Киев - это, пожалуй, далековато.
Фотографии киевской Пенелопы и янтарноглазой оригиналки я сунула обратно в конверт и вплотную занялась шестнадцатью оставшимися соискательницами любви моего неверного супермена. И уже из этих отобрала три наиболее подходящие кандидатуры. Крашеной блондинки с огромным акульим ртом, позирующей на фоне черного "Мерседеса", сосредоточенной брюнетки с усиками на верхней губе и простоватой бабенки в сарафане в горошек, на снимке увлеченно поглощающей мороженое. Эти по крайней мере проживали в нашем городе, причем та, с мороженым, судя по сделанной детективом записи, жила в одном районе со мной, буквально через две улицы. Не исключено, что Тимур посещал ее, возвращаясь от меня, ревниво подумала я, или меня - по дороге от нее. Вот с нее-то я и начну!
***
Она смотрела на меня удивленно. Эта самая Людмила Провоторова, в жизни еще более простецкая, чем на фотографии, особенно в застиранном ситцевом халате с обвислыми рюшами. И что он в ней только нашел, право слово!
- Вы ко мне? - спросила она, вытирая руки о подол своего выцветшего халата.
- К вам, к вам, - заверила я ее.
- Да? - поджала она губы. - Что-то я вас не знаю.
- Зато у нас есть общие знакомые, - объявила я с нарочитым пафосом. Например, Тимур Алексеевич Проскурин.
Простушка побледнела, как полотно, судорожно вцепилась в ворот халата и прошептала:
- Проходите...