Никто не заметил Рави, когда он подошел к аварийной двери, а даже если бы и заметил, то не обратил бы на это внимания. У каждого был свой рабочий лист. Они бы предположили, что он просто следовал своему. Он открыл внутреннюю дверь — массивную металлическую пластину - и вышел в коридор. Это было идентично тому, которым он воспользовался, чтобы войти, того же размера и формы, что и проход на подземной железнодорожной станции — только без рекламы. Примерно на полпути была панель управления, установленная высоко в стене. Встав на цыпочки, Рави открутил его, используя один из немногих настоящих инструментов, которые у него были принес с собой. Внутри была сложная масса схем, но он точно знал, что делать. Он отрезал два провода, взял один из них и присоединил его к третьему. Это было довольно легко, на самом деле. Выходная дверь открылась перед ним, открывая кусочек голубого неба по другую сторону другого проволочного заграждения. Он почувствовал, как в него втекает вялый воздух. Где-нибудь, возможно, в диспетчерской, кто-нибудь заметил бы, что произошло. Даже сейчас на одной из консолей может мигать индикатор. Но пройдет некоторое время, прежде чем кто-нибудь начнет расследование, и к тому времени будет слишком поздно.
Рави вернулся в реакторную камеру и подошел к ближайшему из четырех насосов охлаждающей жидкости реактора. Это был единственный способ, которым был возможен широкомасштабный саботаж. То, к чему он стремился, было известно в атомной промышленности как LOCA — авария с потерей теплоносителя. Это была ЛОКАЛИЗАЦИЯ, которая вызвала катастрофу в Чернобыле в бывшем Советском Союзе и почти сделала то же самое на Три-Майл-Айленде в Пенсильвании. Насос был заперт в своей клетке, но у Рави был ключ. Это была одна из причин, по которой его выбрали для этой работы. Нужный мужчина в нужном месте.
Он остановился перед цилиндрической стеной, которая поднималась более чем на шестьдесят футов в воздух. Он мог слышать работу механизмов внутри. Шум был постоянным и оглушительным. У него пересохло во рту при мысли о том, что он собирался сделать. Был ли он сумасшедшим? Предположим, они проследили это до него? Но затем его мысли переместились ко всем этим деньгам, к его жене, к жизни, которую они, наконец, могли вести. Его семьи не было сегодня в Ченнаи. Он отправил их друзьям в Бангалор. Они были бы в безопасности. Он делал это для них. Он должен был сделать это для них.
Несколько коротких секунд жадность и страх висели на волоске, а затем чаша весов накренилась. Он опустился на колени и прислонил ящик с инструментами к металлическому корпусу, открыл его и снял верхнюю полку. Внутри была почти вся пластиковая взрывчатка, но места хватало только для цифрового дисплея, показывающего десять минут, путаницы проводов и выключателя.
Десять минут. Этого времени было бы более чем достаточно, чтобы покинуть камеру до того, как взорвется бомба. Если бы кто-нибудь спросил его, он бы сказал, что ему нужно в туалет. Он выйдет тем же путем, которым вошел, и как только он окажется по другую сторону воздушного шлюза, он будет в безопасности. После взрыва была бы паника, тревоги, хорошо отрепетированная эвакуация, радиационные костюмы для всех. Он просто присоединялся к толпе и выбирался наружу. Они никогда не смогли бы вывести бомбу на него. Не было бы вообще никаких доказательств.
Люди могут умереть. Люди, которых он знал. Он действительно мог это сделать?
Выключатель был прямо перед ним. Такие маленькие. Все, что ему нужно было сделать, это щелкнуть по нему, и начнется обратный отсчет.
Рави Чандра глубоко вздохнул. Он протянул руку одним пальцем. Он нажал на выключатель.
Это было последнее, что он сделал в своей жизни. Люди с улицы солгали ему. Не было никакой десятиминутной задержки. Когда он активировал бомбу, она немедленно взорвалась, почти испарив его. Рави умер так быстро, что он даже не узнал, что его предали, что его жена теперь вдова и что его дети никогда не встретят Микки Мауса. Он также не видел последствий того, что он сделал.
Точно как планировалось, бомба пробила дыру в боковой части насоса охлаждающей жидкости, разбив роторы. Раздался отвратительный металлический скрежет, когда все это разорвалось на части. Один из других операторов станции — тот самый человек, который всего несколько минут назад болтал о крикете, — был убит мгновенно, его сбило с ног и сбросило в шахту реактора. Другие инженеры в камере застыли, их глаза наполнились ужасом, когда они увидели, что происходит, затем разбежались, ныряя в укрытие. Они опоздали. Раздался еще один взрыв, и внезапно воздух наполнился шрапнелью, вращающимися фрагментами металла и механизмов, которые были превращены в злобные ракеты. Двое ближайших мужчин были изрезаны на куски. Остальные повернулись, чтобы бежать к воздушному шлюзу.