Поэт уже давно рыдал о судьбе Задумавшегося, проклиная в душе коварство Короля, который навязал ему написание этого стихотворения. Но ему надо было думать о своей судьбе, и он, продолжая всхлипывать по поводу гибели Задумавшегося, быстро сообразил, кстати, не без намека Короля, как выпутаться из этой истории.
Он вышел вперед и заявил:
– Текст, собственно говоря, условный… Он должен был прозвучать…
– Мы не знаем эти тонкости, – перебил его Король, – ты зачитай кроликам то, что ты написал.
– Пожалуйста, – сказал Поэт и с каким-то презрительным смущением задергал плечом. – Собственно говоря, я хотел предварить текст некоторыми пояснениями. Мне удалось найти своеобразный фонетический строй, который своей угнетающей бодростью давит на победную психику удавов, то есть я хотел сказать…
– Текст! Текст! Текст! – закричали кролики и засвистели в свои бамбуковые свистульки. – Не надо ничего объяснять…
– Я, собственно говоря, хотел предварить, – сказал Поэт и, еще раз дернув плечом, прочел:
Вот, собственно, что он должен был пропеть, разумеется, на мелодию «Вариации на тему Бури».
Поэт сел на свое место, поглядывая на небо в поисках случайного буревестника.
– Вариации вариациям рознь, – грозно подхватил Король его последние слова и, обратившись к Находчивому, спросил: – А ты что пел?
– Это же самое, – пропищал Находчивый, потрясенный предательством Короля и Поэта.
Как и всякий преданный предатель, он был потрясен грубостью того, как его предали. Он не мог понять, что грубость всякого предательства ощущает только сам преданный, а предатель ее не может ощутить, во всяком случае, с такой силой. Поэтому любой преданный предатель, вспоминая свои ощущения, когда он предавал, и сравнивая их со своими ощущениями, когда он предан, с полной искренностью думает: все-таки у меня это было не так низко.
Не успел потрясенный Находчивый пропищать свое оправдание, как сверху раздался голос мартышки.
– Неправда! – закричала она, свешиваясь с кокосовой пальмы. – Я все слышала, и моя дочка тоже!
– Мартышка все слышала! – закричали кролики. – Пусть мартышка все расскажет!
– Братцы-кролики, – кричала мартышка, глядя на воздетые морды кроликов, – друзья по огородам туземцев! Мы с дочкой сидели на грушевом дереве возле Нейтральной Тропы. Я ее обучала вертикальному прыжку… Я ей говорю, чтобы при вертикальном падении прочно захлестывался хвост…
– Не надо! На черта нам сдался твой вертикальный прыжок! – стали перебивать ее кролики. – Ты нам про дело говори!
– Хорошо, – несколько обидевшись, кивнула мартышка, – раз вы такие эгоисты, я это место пропущу… Так вот, обучаю я дочку… и вдруг слышу – по тропе идет Глашатай и поет такую песню:
В толпе кроликов раздался страшный шум возмущения, свист, топание.
– Предатель! Предатель! – доносились отдельные выкрики. – Некто – это наш Задумавшийся!
– Я сразу же поняла, что он предает Задумавшегося! – закричала Мартышка. – И тогда же плюнула ему в лицо!
– Молодец, мартышка! – закричали кролики. – Смерть предателю!
– Так исказить мой текст! – воскликнул Поэт, в самом деле искренне возмущенный искажением своего текста.
Он дважды предатель, подумал Поэт, исказив мой текст, он предал меня, а потом уже предал Задумавшегося. Почувствовав себя преданным, он окончательно забыл о доле своей вины в предательстве Задумавшегося: какой он предатель, если он сам предан!
Король гневно смотрел на Находчивого. Кролики постепенно притихли, ожидая, что он скажет ему.
– Значит, – мрачно обратился к нему Король, – ты так пел:
– Да, – еле слышно признался Находчивый.
– А разве я тебя учил так петь?
– Нет, – начал было Находчивый испуганно, – вы просили…
– Молчи! – крикнул Король. – Отвечай перед народом: ты внес отсебятину в текст или не внес?!
– Внес, – сокрушенно кивнув головой, подтвердил Находчивый. Ведь он и в самом деле пропустил в третьей строчке слово, на котором настаивал Король.
– Внес отсебятину, – с горестным сарказмом повторил Король. – Куда внес? В королевский текст? Когда внес? Именно сейчас, когда, с одной стороны, напирают удавы, а с другой стороны, никогда раньше опыты по выведению Цветной Капусты не были так близки к завершению.