Банни как-то обмолвилась, что у живущей по соседству лесбийской пары тоже есть маленький мальчик и ему позволяют есть печенье. «Однажды я видела, как он ест мороженое», — сказала Банни, на что Николь покачала головой: «Не все лесбиянки — хорошие матери».
— Ты не врубаешься, — сказала ей Банни. — Я имею в виду, что их ребенок вряд ли будет страдать пищевыми расстройствами.
Возможно, Банни выразилась не слишком тактично, но у нее в самом деле были факты, данные клинических исследований, подтверждающие ту мысль, которую она пыталась донести до своей собеседницы.
— Забей, — посоветовал ей Альби. — Научными данными истинно верующего не переубедишь.
А Николь — истинно верующая, равно как, по словам Банни, и истинная лицемерка, у которой нет времени и денег на Фонд защиты окружающей среды и Гринпис, и вообще на то, чтобы самой активно участвовать в решении тех проблем, о которых она так печется, поскольку, дескать, она занята воспитанием ребенка и одолевает крутые ступени лестницы Личного просветления, что, судя по ее описаниям, примерно соответствует достижению каким-нибудь сайентологом Уровня VIII Оперирущего тэтана. Николь утверждает, что ее собственный духовный рост, а также ее сына и Викканской принцессы-жены сделает мир вокруг лучше.
— Ну да, — сказала на это Банни, — ты будешь в нирване, а мы все будем с чавканьем уплетать «Зеленый Сойлент»[10].
— «Зеленый Сойлент»? — Николь не слышала про «Зеленый Сойлент», поэтому Банни пояснила:
— Это типа кормовой капусты.
Поскольку Дон — мать двоих детей, она обществу больше ничего не должна. Более того, у нее сестра-лесбиянка, которую она любит и в чьем одобрении нуждается; разве это не доказывает, что она — хороший человек?
Сувенирный магазин аэропорта Сент-Томас изобиловал разными никому не нужными безделушками: рюмки-наперстки с рельефным изображением острова, пеналы, сувенирные ложки и просто наперстки. Дон подумала, что украшения для рождественской елки — рыба-меч и дельфины в шапках Санта-Клауса — довольно симпатичные, однако Банни ведет себя порой очень уж мерзко, когда дело касается «симпатичных» вещей. Дон выложила четырнадцать долларов девяносто восемь центов за кофейную кружку ценой максимум два, и пошла Банни на хрен, если эта кружка ей не понравится!
В тех редких случаях, когда одна из сестер наведывалась в город, Банни нарушала свой обычный распорядок, злясь при этом сама на себя, чтобы встретиться с Николь в «Чайном доме» или попить кофе с Дон в ближайшем к тому месту, где Дон припарковала машину, «Старбаксе». Посидеть подольше и, скажем, пообедать с одной из сестер означало бы перейти границы допустимого, причем с обеих сторон стола. В «Старбаксе» на углу Шестой авеню и Семнадцатой улицы, когда Дон почти уже допила свой латте с обезжиренным молоком, а Банни перемешивала ложкой остатки кофе в бумажном стакане, и их разговор выдыхался, и обе сестры с нетерпением ждали момента прощания, Дон извлекла из своей экосумки прямоугольную коробку.
— Мы кое-что для тебя припасли, когда были на Сент-Томасе.
— А когда вы были на Сент-Томасе?
— Сразу после Рождества. Я говорила тебе, что мы туда едем. Ты что, забыла?
— Видимо, да. — Банни открыла белую коробку. — Кофейная кружка, — констатировала она.
Однажды Дон и ее муж — торговец медицинскими суднами подарили винные бокалы вместе с запиской «Дон и Майклу в годовщину свадьбы, с любовью, Мелисса и Стефан», засунутой в подарочную коробку. Еще были леденцы со вкусом мескаля из Мексики. На прошлое Рождество они вручили Альби две книги: «Тайны египетских гробниц» и «Опасный Дэн: мемуары укротителя змей». Банни тоже получила тогда две книги: «Пятьдесят стратегий создания художественных персонажей» и «Итак, вы хотите написать роман?».
— У нее были благие намерения, — извинился Альби за ее сестру. — Это не со зла.
Но что мог знать об этом Альби? Он был единственным ребенком в семье, и его любили.
Банни вынула кружку из коробки и сказала:
— Как это чутко с твоей стороны.
Улыбка у Дон была такой неуверенно-хрупкой, что, казалось, ее можно разломать на две половинки, словно сухую веточку или куриную косточку.
10
«Зеленый Сойлент» («Soylent Green») — американский фильм-антиутопия (1973, реж. Ричард Флейшер). «Сойлент» в этом фильме — корпорация, производящая пищевой продукт из планктона под маркой «Зеленый Сойлент».