— Мне пора, — говорит Альби, и Мюриэл не возражает, однако Альби не двигается с места.
Было бы неверно думать о Мюриэл как о любовнице Альби или о чем-то таком нелепом и аморальном. Мюриэл и Альби — лучшие друзья, которые время от времени ложатся вместе в постель, потому что им обоим от этого польза. Польза от этого для Альби очевидна; что до Мюриэл, то, несмотря на общепринятое мнение, будто все одинокие женщины отчаянно нуждаются в эмоциональной поддержке и потому вцепляются в мужчину, как коала в эвкалиптовое дерево (так же как считается, будто быть одиноким мужчиной старше сорока — все равно что ходить с плакатом, сообщающим, что у него глубоко укоренившиеся психологические проблемы), жалеть ее значит попусту растрачивать жалость. Она обожает Альби, но хочет от него того же, что от любого другого мужчины, гостящего в ее постели, и сводится это, по ее словам, к веселому перепихону. Она получает от секса удовольствие, но это ровным счетом ничего не значит. Выпивка, секс — все это для нее вещи одного плана, что отнюдь не означает, будто Мюриэл неразборчива. Напротив, она чертовски избирательна, поскольку оба этих занятия в некоторой степени требуют поддержания разговора, а наскучить Мюриэл легко.
Чего Мюриэл не хочет, причем абсолютно, категорически, так это иметь мужа или бойфренда или нести обязательства, ответственность перед каким-либо мужчиной и вообще перед кем-либо. У Мюриэл и кошки-то нет.
Если бы Банни когда-нибудь довелось спросить: «Ты спишь с Мюриэл?», Альби ответил бы: «Мюриэл — один из моих самых близких друзей». Но прежде чем осуждать чей-то пассивный обман, подумайте: правда, вся правда, голая правда, суровая правда, неприглядная правда, печальная правда, плюс чье-то понимание правды, не обязательно совпадающее с вашим, — все это может стать жестоким и опасным оружием и уж точно малоприятным. Правда не всегда является желанным дополнением к беседе.
Однако Банни никогда не спрашивала Альби, спит ли он с Мюриэл, потому что кто знает, к чему приведет подобный вопрос. У Банни есть недостатки, но (и она бы первая это сказала) больше всего она не любит ханжей-лицемеров, да и свои собственные тайны у нее имеются. Что действительно важно — их преданность. Преданность в главном. Если бы, к примеру, Альби вдруг понадобилась почка, Банни не задумываясь отдала бы ему свою.
— Подумаешь, — сказала бы Банни. — У меня же их две. — И для нее этот вопрос был бы закрыт. Навсегда.
Для Банни важнее всего, что Альби никогда от нее не уйдет, и единственная ее отрада — знать, что он никогда от нее не уйдет. Даже теперь, когда она сама хочет, чтобы он от нее ушел. За эти последние недели она не раз повторяла, так как забывала, что уже это говорила: «На твоем месте я бы со мной развелась».
На это Альби с легким смешком отвечал: «Я подумаю». Затем, просто чтобы удостовериться, что она поняла, что он ее дразнит, Альби целовал жену в макушку, притворяясь, будто не замечает, что она при этом вздрагивает.
— Мне пора, — еще раз говорит Альби Мюриэл.
Ты здесь?
Водительское удостоверение. В шредер.
Паспорт. В шредер.
Все свидетельства о существовании Банни. В шредер.
Где ты?
Банни вытаскивает штепсель из розетки и держит его в руках, как будто не знает, что с ним делать и для чего он служит. Зыбкость момента разрушается при звуке Альбиных ключей в двери, как будто звук открываемой двери — это лязг закрывающихся за нею и отсекающих ее от внешнего мира ворот. Банни впадает в панику.
Альби стягивает с себя пальто и кладет на спинку стула.
— Банни, — зовет он жену. — Банни?
Поскольку она не отвечает, дурное предчувствие разгорается в нем, как пламя.
— Банни, где ты? Банни? Банни, ты здесь?
Разумеется, Банни слышит, как Альби громко ее зовет, слышит беспокойство в его голосе, но не знает, что ответить. Здесь ли она? Да, здесь, в окружении мешков с ее собственноручно уничтоженными документами. Свидетельств ее существования больше нет, и как ей теперь ответить на вопрос: «Банни, ты здесь?»
Сердце у Альби готово выскочить из груди; Джеффри трется о его ноги. Таким образом кот говорит: «Ты дома! Ты дома! Никогда больше не уходи». Альби берет Джеффри на руки и прижимает к себе. Джеффри урчит. Хотя широко известно, что контакт с собакой или кошкой действует успокаивающе и снижает кровяное давление, в данном случае Джеффри такого эффекта достичь не удается. Альби шепчет ему на ухо: «Где твоя мама? Где Банни?» И вот, как по волшебству, словно образовавшаяся из воздуха стая голубок, в гостиной появляется Банни и говорит: «Ты дома».