— Она отмороженная, — говорит Андреа. — В прошлый раз, когда я была здесь с нею, она по полдня билась головой о стену. Так ей хотелось свалить.
— А кому не хочется отсюда свалить? Никому не хочется здесь торчать, — говорит Банни, но Джош не соглашается:
— Хауи хочется здесь торчать. Он обожает это место.
Уже не в первый раз Банни приходит в голову мысль, хотя ей было бы сложно объяснить, откуда она взялась, что Джош из тех, кто пошел бы на каток ради веселья, которое приносят падения на лед; он бы точно это сделал.
— Я не имела в виду — свалить отсюда, — говорит Андреа, — я имела в виду, что ей хотелось свалить из жизни. Она не хочет жить.
Оба, и Банни и Джош, не забывают посматривать по сторонам.
То, что Джош сказал про Хауи, — правда. Хауи действительно хочет быть здесь, в том смысле, что он не хочет умирать и он хочет находиться в больнице, и это, можно сказать, делает его самым ненормальным из всех ее пациентов. Уже дважды доктора приходили к совместному выводу, что он готов к выписке. За ним приезжала Пэм, чтобы забрать его домой в Нью-Джерси.
Все, что от него требовалось, — ответить на один, заключительный, вопрос, поставить подпись, где полагается, и меньше чем через тридцать минут он был бы дома, при условии что мост имени Джорджа Вашингтона — не одна сплошная пробка. Вместо этого Хауи, сидевший перед докторами в конференц-зале, опустил взгляд и сказал:
— Это не для посторонних ушей. Я бы ни за что не причинил вреда кому-то другому. Но вот себе — допускаю. Я достал пистолет и готов был это сделать, но меня остановила подруга. Если бы не она, мне конец. Но я по-прежнему часто об этом думаю. О том, чтобы это сделать.
Хотя Хауи и Пэм были к тому моменту вместе уже почти семь лет (ему теперь сорок четыре, а ей — тридцать девять, то есть далеко не дети), он не желал на ней жениться. Устав от напрасного ожидания, Пэм зарегистрировалась на сайте знакомств Match.com, и Хауи тут же ей позвонил и заявил: «У меня пистолет, и я собираюсь застрелиться».
Очень возможно, что пистолет Хауи был игрушечным, из тех, что выглядят как настоящие, но стреляют пенопластовыми пульками или кусочками сырой картошки. Хауи никогда не собирался лишать себя жизни по-настоящему. Ни тогда, ни сейчас, ни когда-либо вообще. Хауи — ненормальный, но его психические заболевания — явная чокнутость и тяжелая форма душевной слепоты — не входят в перечень заболеваний, содержащийся в «Руководстве по диагностике и статистическому учету психических расстройств». Он сумасшедший, но совершенно другого вида.
Как бы то ни было, Пэм домчалась настолько быстро, насколько позволяли ее короткие ноги, до его дома, запихнула Хауи в его автомобиль и отвезла через мост в лучшую в трех штатах больницу, имевшую психиатрическое отделение. Теперь Пэм искупает свою вину — регистрацию на сайте Match.com — тем, что носит ему сумки с едой и стирает его одежду. Никогда в жизни не станет она снова давить на него, чтобы он на ней женился.
Хауи меж тем проводит свою жизнь здесь. Расхаживает дни напролет, как будто дурдом — круизный лайнер, а он на нем — массовик-затейник, полный сил и энергии, отвечающий за проведение всяких развлекательных мероприятий типа шарад и игр для детей. Единственное, чего ему для этого не хватает, это свистка, болтающегося на шее на шнурке, что, разумеется, невозможно. Шнурки здесь НЕ РАЗРЕШЕНЫ.
— Могу спорить, что в детстве из него каждый день выбивали дурь, — говорит Андреа. — Потому что этот парень из тех, кто никогда ничему не учится.
— Он думает, что мы с ним друзья, — говорит Джош.
— Черт, — Чэз отрывает уголок от голубой банкноты из «Монополии», — она совершенно изношенная.
— В самом деле, — соглашается Джош. — Но он одинок. Этот парень одинок.
— Возможно, — говорит Андреа, — возможно, это так, но у него есть Пэм. Не знаю. Возможно, — а потом добавляет: — Через три дня у меня день рождения.
Помогите
Банни сидит на стуле напротив письменного стола доктора Фитцджеральд и говорит ей:
— Я хочу домой.
— Отлично, — отвечает доктор Фитцджеральд, — с завтрашнего дня вы можете начать прием паксила и абилифая и, если все пойдет нормально, сами не заметите, как окажетесь дома.
Банни закрывает глаза и качает головой, что психиатр истолковывает как выбор Банни другого варианта лечения, то бишь электросудорожной терапии.