Глава 5
На темной улице не были ни единого фонаря. Чак мог поспорить - местные фонарщики были в сговоре с теми, кто промышлял здесь воровством. Он шел по совершенно пустому тротуару, и тишину вокруг разрывали лишь стук его каблуков и время от времени - грохот колес экипажей на соседней улице. Здесь пахло кислым вином, сыром и кровью. Но в этом запахе вовсе не было драматичности. То была кровь из носов драчливых пьяниц, разбитых губ проституток и совсем чуть-чуть застарелой крови прошлых убийств. Сейчас уже убийцы были совсем не те. Чак не знал, рад он этому или нет. Возможно, последним из настоящих убийц был Джонни Дымок. А последним настоящим убийством - то, что произошло сегодня утром. Чак остановился под незажжённым фонарем, посмотрел по сторонам, принюхался, как старый охотничий пес. Здесь, в этом районе пьяных драк и распутных продажных женщин он ощущал себя как дома. Иногда ему казалось, что ради возможности вечно ощущать этот аромат Ирландии, но при этом не расстраивать матушку, он и стал лондонским полицейским. Словно дразня судьбу, он быстро вытащил из кармана часы. Дешевые, но местной публике и таких будет предостаточно. Стрелки замерли на четверти первого. Чак был не уверен, что часы идут верно. Но вообще-то это было совершенно неважно. Он осознал вдруг, что совершенно не представляет, где именно находится. Обеспокоено потер переносицу пальцами. Хорош полицейский! Позволить темным переулкам Лондона запутать себя. Какой позор. Хорошо, что старина Нил об этом никогда не узнает. Притон Хао должен был находиться где-то поблизости - в этом у Чака не было ни малейшего сомнения. Ист-Энд - это не зачарованный лес из сказок, где тропинки сами путают путника, заводя его прямо к домику старой ведьмы. - Ерунда,- сам себе вслух сказал Чак и двинулся вперед. Газовый фонарь над его головой вдруг вспыхнул. И вслед за ним расцвели и остальные. Чак застыл. Теперь улица была освещена ярко, даже чересчур. Словно он проспал всю ночь, и неожиданно проснулся здесь уже утром. Чертовщина. Чак попытался вспомнить - неужели он сегодня уже побывал у Хао, и теперь помутненное сознание так жестоко отыгрывается на нем. Чак пошел вперед. Должен же на этой улице быть хоть кто-то. В конце-концов, можно выбежать на соседнюю - там, где ходили экипажи. Остановить один из них и попросить отвезти себя домой. Он побежал. Каблуки звонко ударяли по брусчатке, словно она была стеклянной. Под одним из фонарей стоял человек. - Слава Богу! - вырвалось у Чака. Матушка бы очень загордилась, узнав, как глубоко в ее безбожном сыне засела вера. Сейчас Чак готов был, пожалуй, вознести парочку молитв. - Сэр! - крикнул он незнакомцу,- сэр, вы мне не поможете? Незнакомец не шелохнулся, Чак замер в двух шагах от него, словно споткнувшись. Остальные фонари вокруг них снова погасли, и они остались в одном-единственном круге света. Тени Чака и незнакомца пересеклись, и Чаку показалось, что запахи пустынной улицы ударили его, едва не сбив с ног. Но теперь к тем запахам, что он уже чувствовал, присоединился новый, пугающий, свежий запах недавно пролитой крови настоящего убийства. Незнакомец начал поворачиваться, и Чак уже знал, что он увидит. Знал, с чьим лицом столкнется. Это был он сам, но измененный. Искаженный, и аромат свежей крови шел именно от него. Убийца. Именно это ведь хотел выплюнуть ему в лицо Томпсон. Убийца. Чак попятился. Он очень боялся, что граница света, как магический круг, как дверь пряничного домика, не выпустит его. Но все-таки сделал еще несколько шагов. Потом еще несколько. И, наконец, развернулся и побежал прочь, не оглядываясь. Неподалеку снова зацокали копыта. Соседняя улица уже близко. К ней, быстрее. Вырваться. Заставить возницу остановиться, даже если ради этого придется броситься под копыта - и прочь, прочь отсюда. Чак выскочил из переулка, запыхавшись, едва сдерживая подкатывающую к горлу тошноту. Бросился наперерез двуколке. Кучер крикнул. Лошадь застыла, громко заржала, едва не поднялась на дыбы. Чак едва дышал, но про себя лихорадочно благодарил бога за спасение. - Куда вам, мистер Фар? - спросил знакомый голос. И тут же в ушах отозвалось «мис-тер-фар!» Но вид Нила-Джонни на козлах был куда приятней вида того незнакомца под фонарем. - Домой, ради Бога,- выпал он, задыхаясь,- увези меня домой.