й у него были серьезные проблемы. Это было видно. Но кроме этого Чак чувствовал, что он не врет. Да, его вены вскрылись сами. Да, на пустом участке пожухлой травы всего пару дней назад был свежий могильный холм. Да, сейчас он исчез. По крайней мере Чак знал, что сам падре верит в это. А во что же еще верить простому смертному, как не в то, что рассказывает пастырь овец небесных? Матушка научила его уважению к священнослужителям, а работа детектива - уважению к версии потерпевшего, какой бы безумной она ни казалась. Они вернулись в церковь, и только здесь, в мягком тепле, Чак осознал, что замерз. Ботинки были все еще полны воды, брюки неприятно липли к ногам. Отец Самуэль окинул его взглядом, в котором христианского сострадания было на ломаный грош. - Коньяка? - проговорил он, и Чак почти увидел золотой нимб над его головой. - Душу бы продал за стаканчик,- в сердцах произнес он. - Нашлись бы покупатели,- ответил священник, и Чак едва остановил себя от того, чтобы не похлопать его по плечу. Этот парень был совершенно не похож на тех, у кого должны бы открываться стигматы. Отец Самуэль провел его по еще одному коридору - не в свою комнату, а за трапезную, в небольшой чулан. Здесь в запертом шкафу нашлась початая бутылка коньяка. - Храню на случай, если понадобится экстренное укрепление молитв,- пояснил священник, хотя Чак и не собирался ни о чем спрашивать. Самуэль отвинтил крышку и сделал глоток первым. Жадно, словно в бутылке была обычная вода. Протянул Чаку. - Что за женщина сидела там, в зале? - спросил Чак и сам себе удивился. Девицу он заметил сразу. Ее лицо показалось ему смутно знакомым - наверно, одна из прошлых клиенток. Хотя, такие приличные леди обычно не приходили к нему за помощью. Но спрашивать о ней сейчас, было не слишком уместно. Самуэль, однако, ничуть не смутился. - Это Шарлотта Черриш, прихожанка. Очень щедрая прихожанка, надо сказать. Имя было Чаку не знакомо, и он решил выбросить женщину из головы. В конце-концов, странных совпадений в последнее время было много, и это было еще не самым странным из всех. - Можно посмотреть ваши раны? - напрямик поинтересовался Чак. - Не верите, что они вскрылись сами? - отец Самуэль улыбнулся вдруг так открыто и светло, что Чаку стало стыдно за свое возможное недоверие. - Это моя работа,- угрюмо ответил он. - Понимаю. Моя работа - верить. А ваша - не верить,- Самуэль глотнул еще. Передал бутылку Чаку. Бинты он развязывал медленно. Чак следил за ним, не отрываясь. С каждым новым слоем багровое пятно становилось все больше. Чаку вспомнился Нил - в то утро на мостовой крови из его раны было совсем немного... Наконец последний слой был снят, и Самуэль продемонстрировал свое запястье - худое, желтоватое. От основания большого пальца наискосок по запястью шел глубокий порез. Чак рассмотрел его внимательно. - Кажется, нанесено острым лезвием - края ровные, но он кажется очень глубоким. Вы, похоже, знали, как это сделать правильно и максимально чисто,- заметил Чак. Он осторожно взял руку священника в свои, приблизил к глазам,- чтобы нанести такую рану, нужно не царапать, а полосовать. Чем нанесли порез? - Думаете поймать меня на лжи? - спокойно спросил в ответ Самуэль,- я уже сказал вам - лезвия рядом со мной не нашли. Откуда взялся этот ровный порез, я не имею понятия. - Вы куда нормальней, чем хотите казаться вашим прихожанам,- проговорил Чак. Самуэль вздохнул и спрятал рану под рукавом. - Скажите честно, детектив, зачем вы пришли? - напрямик спросил Самуэль. - вы уже выяснили, что никакой очевидной связи между моим случаем и тем, что приключилось с вашим знакомым, нет. Вы видели порез и не видели могилы. Любой другой на вашем месте уже решил бы, что я сумасшедший, со мной бесполезно разговаривать, и нужно уходить. Я уверен, вы не из моего прихода, да и на католика не похожи. - Вы тоже,- Чак взглядом указал на бутылку. Ему не хотелось признавать это, но священник был во всем прав. - Я видел сон,- наконец отважился он. - Сон? - переспросил Самуэль, явно очень удивленный таким поворотом беседы. - Не совсем,- поправился Чак,- это было скорее... наркотическое видение.- он осекся и замолчал. До сих пор Чак никогда не испытывал такого острого стыда за собственный образ жизни. Самуэль заметил его замешательство. - Вы не на исповеди. Продолжайте. - Прежде такого никогда не случалось,- продолжал Чак,- тот парень - Джонни Дымок - застрелился из моего пистолета. Прямо под моими окнами, и потом...- он замолчал, запыхавшись. Рассказ выходил путанным и глупым - Чак чувствовал это,- одним словом, творится какая-то дьявольщина. А ведь это по вашей части. Самуэль помолчал. - В то утро ко мне приходил человек. На исповедь,- заговорил он неторопливо и тихо,- и я нарушаю тайну, рассказывая вам это - но он говорил, что с трудом избежал самоубийства. Что кто-то словно пытался его заставить застрелиться. Чак насторожился. Это уже было что-то. Какого черта этот проклятый священник не заговорил об этом раньше! Он весь обратился в слух. - Я не знаю, кто это был, и почему он пришел именно сюда,- продолжал Самуэль,- но он казался одержимым. Даже могильщик, который видел его только мельком, это заметил. - Могильщик? - Чаку вспомнился Вергилий. Должно быть, речь шла о нем. - Мартин,- кивнул Самуэль,- работает здесь дольше, чем я. Славный малый, хоть и странный. Именно он хоронил того исчезнувшего самоубийцу. Именно он видел, как я упал. - А можно с ним потолковать? - быстро спросил Чак. - Само собой,- кивнул Самуэль,- полиция пыталась у него что-то разузнать, но, видимо, они решили исход дела для себя сами, записав меня в сумасшедшие. Мартин сейчас должен быть где-то поблизости. Он уходит только вечерами. Чак деловито кивнул. Он наконец-то оказался в своей стихии. Хотя пока это больше походило на эпизод из горячечного сна, чем на настоящее расследование. Поговорить с Мартином решено было в трапезной. Мальчики только что убрали со столов. Чак с любопытством проводил их взглядом. - Странная церковь, где служителей больше, чем прихожан. Самуэль улыбнулся - совсем беззлобно. - У этих мальчиков выбор не велик,- ответил он, и от тона его Чак впервые поверил, что перед ним действительно священник,- либо прислуживать здесь - где их кормят и обучают. Либо поселиться в работном доме. Церковь живет за счет пожертвований - не слишком богато, сами понимаете. Но на этих мальчиков денег вполне хватает. Чак задумчиво кивнул. Нет, этот человек ни за что бы не совершил самоубийство. Теперь это стало совершенно очевидно. Также, как в случае с Нилом, Чак был уверен теперь в этом. - Я католик,- проговорил он вдруг ни с того, ни с сего,- моя мать хотела, чтобы я стал священником, но я, как видите, разочаровал ее. - Моя мать хотела, чтобы я молчал и не воровал у нее деньги,- Самуэль протянул руку и похлопал Чака по плечу. От неожиданности тот хотел отстраниться, но усидел на месте,- ее я тоже часто разочаровывал. Могильщик Мартин появился в трапезной через несколько мгновений - кто-то из мальчишек успел позвать его. Он улыбнулся Чаку, как старому знакомому. - Господин Данте,- он присел на стул, сложил на столе черные от работы руки,- решили снова поболтать со мной? Самуэль бросил на Чака непонимающий взгляд, но Чак его проигнорировал. - Расскажите мне о том, что произошло в день, когда отец Самуэль...- Чак помедлил мгновение,- когда с отцом Самуэлем случилось это. - Совсем недавно я встретил в кабаке одного малого,- проговорил Мартин, подняв глаза к потолку,- должно быть, сумасшедшего. Или пьяного в стельку. Он просил меня пристрелить его. Чак хотел было перебить Мартина, напомнить, что был задан конкретный вопрос, но тот продолжал. - Даже пистолет мне дал, черт бы его побрал! - Мартин хрипло коротко рассмеялся. Самуэль поморщился, но делать замечание не стал,- а, может, и побрал - этого я не знаю. Сплошная чертовщина кругом. Чак мысленно кивнул - тут уж Мартин попал в точку. - Я уже сказал полицейскому,- тон его сделался серьезным и холодным, словно это не Чак вел допрос, а совсем наоборот,- я выполнял свою работу и ничего не видел. Отец Самуэль упал у меня на глазах - это правда. Но сам он себя полоснул, или это боженька ему помог - я не знаю. - Ясно,- Чак был разочарован. Он, конечно, не ждал великих откровений от этого человека, но надеялся, что он сделает эту встречу хоть немного более разумной. - Но знаете, что я вам скажу, мистер,- снова улыбнулся Мартин, вставая из-за стола,- Когда человек встречается со своей изнанкой лицом к лицу, смерть - это лучшее, на что он может рассчитывать. - Изнанкой,- повторил Чак. - Дьявол в сердцах людей,- тихо проговорил Самуэль. Чак тряхнул головой. Ну что за глупость! Он раздраженно махнул рукой. - Иными словами, это все происходит из-за того, что люди встречаются со своими изнанками? Ну уж про Нила Шмитта такого точно сказать нельзя - он-то всегда ходил душой наизнанку. А вы, падре? Замечали за собой что-то подобное? Самуэль молчал. Казалось, он перестал слушать уже давно, и сейчас полностью погружен в свои мысли. - Я просто сказал,- пожал плечами Мартин,- вы задали вопрос, и я на него ответил. Он быстрым шагом отправился к двери под взглядом Чака. Когда Мартин скрылся за порогом, детектив посмотрел на Самуэля. - Кажется, мы стали героями какой-то поучительной притчи,- заметил он,- не желаете провести какой-нибудь очищающий обряд, падре? Похоже, этот ненормальный говорил о вселяющихся в людей демонах. - Не вселяющихся,- глухим голосом отозвался Самуэль,- о демонах, к