ак старая нянюшка Мерриуэззер. Джастин, скользя, пробежал по дорожке - сад утопал в снегу, и путь до крыльца отнял много усилий. Джастин дважды чуть не рухнул, споткнувшись. Крыльцо казалось слегка покосившимся, но вполне надежным. Джастин поднялся на него и подергал дверь - она, конечно, оказалась запертой. Он постучал. Ответом была тишина. Джастин спустился по ступеням обратно в сад и осторожно подошел к окну. Сквозь доски заглянул внутрь. Мебель в гостиной, где он так любил избавлять Мэри от платьев, стояла в белых чехлах. На оконной раме вольготно грелся паук. Джастин отшатнулся. Что же это получается - не только Жак сошел с ума, еще и он в придачу? Быстро, как мог, Джастин вернулся к карете. - Мэтти, но ведь мы приезжали сюда почти каждую неделю,- спросил Джастин у кучера,- ты не можешь этого не помнить. Здесь жила Мэри, мой отец давал ей денег, помнишь? Мэтти посмотрел на него, как на умалишенного. Ну разумеется, чего Джастин еще ожидал. - С вами все в порядке, сэр? - спросил он осторожно. Джастин мог бы спокойно сесть обратно в карету и поехать все-таки к Фару, но Престон решил так просто не сдаваться. Если уж окружающая действительность так прозрачно ему намекала, что пора прекращать пить, Джастин решил ей не подыгрывать. Он пошел по улице вперед - сквозь снежные хлопья он увидел, что на улице появился человек. Наверняка кто-то из местных. Уж он-то наверняка знает, кто живет в этом доме. Человек шел неторопливо, чуть горбясь под снегом. Джастин ускорил шаги. Наст хрустел под ботинками с тонкими подошвами, и ноги начинали неметь от холода, но Джастин и не думал останавливаться. Незнакомец появился перед ним так стремительно, словно переместился. Джастин узнал его с первого взгляда. Сумасшедший, предлагавший Жаку услуги Асклепия. Мартин. - Мистер Престон,- улыбнулся он широко и искренне,- и вы здесь. Пришли проведать маленькую мисс? Немного опоздали, верно? Джастин, не говоря ни слова, развернулся и бросился бежать. Он скользил, и один раз все же упал лицом вперед. Падение сбило дыхание, ладони обожгло холодом, но Джастин вскочил и побежал снова. Мартин за его спиной рассмеялся. Джастин разобрал слова, которые он произнес, даже не стараясь кричать. - Уже почти все потеряно. Куда же вы так спешите. На подножке кареты Джастин снова поскользнулся, и едва успел ухватиться за ручку двери. Он буквально ввалился внутрь, захлопнул дверцу. Мэтти, все еще обескураженный, задал лошади хлыста, и карета тронулась с места так быстро, что Джастина швырнуло на спинку сидения. Он не решался выглянуть в окно, но знал - Мартин все еще стоит там и улыбается. Может, даже машет рукой. Целитель от главной болезни души - жизни. Когда экипаж через несколько минут начал сбавлять ход, Джастин уже немного пришел в себя. И что только на него нашло? Мартин уже тогда, в кабаке, показался ему ненормальным. И эта встреча была странной, но случайностью. Но дом Мэри! Куда, скажите на милость, она могла деться. У Джастина начиналась мигрень. Он потер пальцами виски и прикрыл глаза. Наверно, стоило бы отправиться домой - а еще лучше - домой к отцу. Уж он бы точно смог ответить на вопрос, куда делась Мэри. Но когда экипаж остановился, Джастин понял, что назвал кучеру не тот адрес. На окне в мансарде Жака, кажется, стояла свеча - утро было светлым, но, вероятно, из-за снега на карнизе, в комнате сейчас царили сумерки. А Жаку, чтобы работать, нужен был свет. От одной только мысли о том, что Жак сейчас может работать, Джастин мгновенно забыл и о заброшенном доме, и о Мартине, и о том, что у него промокли и заледенели ноги. Он вышел из экипажа. У него были некоторые сомнения насчет того, стоит ли подниматься к Жаку прямо сейчас. Он может отвлечь его, сбить настрой. Но Джастин осознавал - он не простит себе, если не удостоверится, что Жак вернулся. И теперь - особенно, когда к Клементье, кажется, начинала приходить слава, о которой он всегда мечтал, все изменится. Может быть, Джастин даже сделает вид, что его признание было всего лишь литературным приемом, Жак купится на это, и все вернется на круги своя. Первые десять ступеней Джастин пролетел, не чуя под собой ног. Сердце колотилось в груди, а на лице играла неконтролируемая улыбка. Но чем выше он поднимался, тем тревожней становилось Престону. Он пытался отбросить это чувство - ничего страшнее того, что он видел вчера, он уже не увидит. Ничего более пугающего, чем показывали ему сны. Джастин схватился за перила - голова закружилась за пять ступеней до конца, словно кто-то хотел остановить его, помешать совершить ошибку. Но Джастин всегда был не из тех, кто слушал добрые советы. Он толкнул знакомую дверь. Та поддалась легко, почти без скрипа. Джастин прошел в комнату. Все тот же беспорядок. Все те же кипы бумаг и легкий запах спирта. Жак сидел за своим столом, выпрямив спину. Он не обернулся, даже если услышал, как вошел Джастин. Престон переступил через кучу хлама на полу и приблизился вплотную, встал за левым плечом Жака. Тот сидел, положив руки на стол перед собой - ладони накрывали багровое пятно на столешнице, и пальцы Жака были бледными, почти синюшными - наверно, он чертовски замерз. Свеча давала мало света. Джастин хотел коснуться его плеча, но Жак вдруг обернулся к нему сам. На миг Джастину показалось, что в его глазницах нет глаз - лишь черные дыры. Престон едва подавил вскрик. Понял, что это просто игра света и теней. Жак улыбнулся - и вот это было уже настоящим. И куда более страшным, чем все, что было до сих пор. - Я умер, Джастин,- проговорил Жак безо всякого выражения,- посмотри. Я умер здесь.