Потеря к потере, беда к беде. Только все наладилось – материально и с Анной – вновь утрата: погиб Леонардо Коррада, покончил жизнь самоубийством. Жизнь так несправедлива: даже здесь пришлось плакать одной, ни Анна, ни Ларей не пожелали разделить её горя.
Сколько сил пришлось им всем затратить, чтобы похоронить Учителя в достойном месте, с соблюдением всех приличий… Она и сейчас дважды в месяц его навещает…
– Ну, не ухаживает – ему же хуже. Ты у нас красавица из красавиц!… Мама, я давно хотела с тобой кое о чем поговорить… Обещай, что не отмахнёшься и не рассердишься?
– А о чем?
– Нет, обещай!
– Ну хорошо… Но это несколько странно… О чем же ты хотела поговорить?
– Мама, я уже не маленькая девочка и все-все понимаю. И ещё я очень люблю тебя и нашего папу. Больше всех на свете… Короче говоря, если ты захочешь вновь выйти замуж, я не рассержусь и препятствовать не стану…
– Анна, что ты несёшь! Я не думаю ни о каком замужестве. Как ты только могла под…
– Мама! Ты обещала не сердиться и не отмахиваться. Ты совсем молодая, рядом со мною – как старшая сестра. Что же теперь – ты всю жизнь папу оплакивать будешь? Для нас с тобой, для нашей памяти он ведь все равно живой. Но твоя жизнь на этом не заканчивается.
– Тебе хочется, чтобы у нас в доме был папа? Ты это имеешь в виду, доча?
– Не говори глупостей. Мне не нужен новый папа, или отчим, как он там называется, я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Я и так счастлива, я ведь не одна, а мы с тобой вдвоём.
– И тем не менее. Пойми, я ведь тебя замуж не гоню. Через год, или через три, встретишь человека – меня не бойся, я все приму как надо.
– Ладно, я буду иметь в виду. – Луиза примирительно улыбнулась и погладила Анну по голове, как несмышлёныша, не ведающего, что говорит. Анна возмущённо тряхнула короткими кудрями (волосы у неё вились, в отличие от матери) и даже откатилась с креслом в сторону.
– Я же абсолютно серьёзно говорю и в полном рассудке. Все тебе кажется, что я сюсенька с куколками. А я, между прочим, уже дело делаю, у меня счёт в банке и деньги на нем.
– Боже! Откуда? Дядя Стив подарил?
– Вовсе нет! Хотя, твоя правда, немного помог. Мы с ним сварганили от моего имени на открытый конкурс программу по конвертации электронных таблиц, и она заняла второе место. Приз – две тысячи, от своей половины дядя Стив отказался в мою пользу. А счёт я сама открыла, не выходя из дому. Мы же к сети подключены, все исключительно просто. Я тебе попозже рассказать хотела, сюрприз сделать, но к разговору пришлось…
– Ну ты у меня умница! Но имей в виду – в деньгах мы не нуждаемся, материально мы хорошо обеспечены.
– Но я и сама хочу уметь зарабатывать. И буду уметь. Так что я совсем не маленькая, а очень даже большая… – Анна подъехала к матери поближе и уткнулась ей носом в плечо. Луиза подозрительно шмыгнула носом, но удержалась.
– Пойду ещё кофе сварю. Кошмар – всю ночь потом будет не уснуть…
– Мам!…
– Да, дорогая?
– Но кое-какие условия я все же тебе хочу поставить… Ну, если ты захочешь выйти замуж… Ну, если вдруг такое случится… Ты слушаешь меня?…
– Да-да, говори, я готовлю, но слушаю.
– Он не должен меня удочерять. Я была и буду Анна Малоун, пока сама замуж не выйду.
– Ради бога, конечно, кто тебя заставит?
– Ты должна всегда помнить и любить папу.
– Ну уж здесь мне твоих подсказок не требуется! Он и ты – всегда во мне и со мною.
– И это не должен быть дядя Стив, господин Ларей.
– Естественно. С чего бы я вдруг… А может быть, ты сама за него замуж собралась?
– Побойся бога, мама, если ты в него веришь. Дядя Стив? О, нет. Лучше я в горячую ванну, чтобы кровь не свернулась…
– Кровь? О чем ты говоришь, какая кровь?
– Это я так, думаю, наполовину вслух, а наполовину про себя. Нет, я выйду замуж только за человека, которого можно любить и которого я полюблю… И который меня полюбит… – докончила упавшим голосом Анна…
Как ни старался Гек, а до конца отойти от дел, связанных со своими бабилонскими соратниками, он все же не смог. Всплывали проблемы, по которым то Арбуз, то Гнедые настойчиво просили его совета и помощи, особенно когда речь заходила о взаимоотношениях с периферией, где им иной раз не хватало собственного авторитета для эффективного решения проблем… Кроме того, Фант и Блондин постоянно держали его в курсе относительно расклада в бабилонских бандах, что тоже порой провоцировало его высочайшее вмешательство в конфликты…