— Ваш гость ожидает, — подобострастно поклонилась девушка с бейджиком "Елена", демонстрируя впечатляющие округлости в расстегнутой на три пуговицы блузке.
Форма и статус Мечева служили гарантированным маркером привлекательности, куда более желанным, чем деньги, коих было в достатке у других обитателей ресторана. Офицер флота мог забрать свою невесту из этой дыры во внутренние миры, вместе с гражданством высшего уровня для нее и детей, и этот приз стоил куда дороже пошлых апартаментов, машины и золотых цацек. Не смущала даже тонкая дужка кольца на безымянном пальце. Скорее даже заводила — и эта трансляция эмоций немного мешала молодому псиону сосредоточиться перед самым важным разговором этого года.
— Вежливо проводите за стол и подавайте первое.
Мечев встал на ноги, одернул мундир, глядя на смутное отражение в окне, и радушной улыбкой обернулся ко входу. Встречать ЭТОГО человека сидя он не мог.
Гость цепко оглядел зал от входа, отметил лейтенанта коротким кивком и спокойным шагом направился в его сторону, игнорируя как щебетание Елены, так и тяжелые взгляды охраны из неприметных ниш вдоль стены, неодобрительно рассматривающих староватую, хоть и чистую и выглаженную, но явно дешевую одежду — серый костюм-двойка, вышедший из моды галстук на сатиновой рубашке. Гостю их отношение было ниже пряжки — массивной, военного образца с чеканным орлом, проглядывающей при нешироком шаге между краев расстегнутого пиджака.
Для Мечева ценность этого человека никогда и не определялась внешним видом. Тот образ, что был составлен в его голове, был всегда одет в мундир со старых фотографий, украдкой подсмотренных со стен комнаты Учителя.
— Ну здравствуй, Малой, — ощерился старик доброй улыбкой.
— Здравствуй, Старшой, — приветствие подкрепилось сильным рукопожатием. — В ногах правды нет? — предложил он присесть за стол.
И тут же, сбивая новую фразу, принесли горячее. Прерывать обед разговорами у этих двух людей было не принято, так что на долгие пятнадцать минут — слова заменили взгляды, оценивающие, ироничные, задумчивые, категоричные. Всякие. Но то, что должно было составить устную беседу, оказалось решено раньше, чем было высказано само предложение.
— Без обид, Малой. Не зови, не пойду. — Промокнув губы салфеткой, произнес наставник Ылши. — Без меня мужикам не справиться, а мне другого дела по душе все равно не сыскать. Я свое по пустоте уже набродил. Сам вывози, Малой. Я к цеху надежно прикипел.
— Как Орион, да? — Нейтрально произнес Мечев, глядя через стекло на махину спящего линкора.
— Как Орион, — хмыкнул задумчиво Старшой. — Уже не поднять.
Ылша демонстративно набил десяток команд на ручном коммридере и со вздохом повернулся к наставнику.
— Будет у меня Мелкий, Старшой.
Свет в зале несколько раз мигнул от десятка пролетевших над головами пустотных тягачей, устремившихся в сторону взлетки.
— Поздравляю, Малой. Большое дело предстоит — нового человека на ноги поставить. Но делать тебе его — самому.
— Я бы и рад, — посмотрел на него Мечев. — Но может случиться так, что даже не свижусь с ним. На руки не возьму, имя не произнесу. Так жизнь сложилась, такой приказ пришел.
— Ты себя раньше времени не хорони, — строго оборвал его старик.
— А я и не хороню. — выдержал его взгляд лейтенант. — Но позаботиться обязан. Кроме тебя, научить его жизни может оказаться некому. Многого прошу, Старшой. Но нет никого тебя роднее.
— С пеленками бегать на старости лет? — пожевал губами наставник.
— Будет кому бегать с пеленками, будет кому следить за здоровьем, будет кому кормить. Будет взвод ветеранов ССО для охраны под твоей рукой.
— Стой-стой, о чем ты, Малой?
— Будет бункер глубинного базирования "Сердце гор" со сроком автономности в шесть лет, — Ылша проигнорировал вопрос Старшого, поднялся из-за стола, и заложив руки за спину, подошел к окну — там, где происходило непонятное мельтешение тягачей над силовым каркасом мертвого линкора. — Будет все, что посоветуешь сам.
Рядом встал учитель, прочувствовав бесполезность слов и важность некоего события, которому суждено произойти и изменить его жизнь.
— Много гнилого в том приказе, Старшой. Доверить мне жену и сына некому. Не хочу вернуться и видеть их в заложниках. Понимаю, что прикипел, и оторваться от поверхности будет сложно. Но раз он смог, так может и ты сподобишься? — Указал Мечев на восток — туда, где под скрежет растревоженного металла и гул натянутых тросов грузовых пустотников, доносившейся даже сквозь безупречную звукоизоляцию ресторана, громада "Ориона" вновь поднималась на небеса.