Поприветствовав кивком двух "лепестков", Мечев занял место в доспехе и дал команду на возвращение в корабль.
— Вам отведены гостевые покои, — окликнул "офицер".
Отряд предпочел базироваться на своем корабле, о чем было сообщено и воспринято без особых возражений. Все равно сбежать невозможно.
За спинами задраился промежуточный шлюз, отсекая "Рожденных" от странного населения станции.
Термиты заняли посадочные позиции на потолке. Вжикнули приводы снимаемых доспехов.
Освобождаясь от коконов, поднимался с мест сквад погонщиков — для того, чтобы занять место вокруг импровизированного столика на первом ярусе.
Некоторое время стояло молчание — люди задумчиво просматривали выборку из бесед, предоставленных Ылшей по результатам посещения базы, формируя собственное мнение. Предстояло принять решение — и оно затрагивало всех вокруг. Потому как мера ответственности за него была под стать.
— Итак? — Через половину часа поинтересовался Ылша у экипажа.
— За, — будучи в тяжелых раздумьях, мрачно отозвался Арнольдс.
— Не возражаю.
— Это будет правильно.
— За, — ответил сквад.
— Начали-четыре, — подытожил Мечев.
Отряд без спешки поднялся, чтобы занять позиции в доспехах и капсулах. Но на этот раз — не для войны, а для сна. Спешить было некуда.
Двенадцать часов требовалось специально выведенному вирусу, носителем которого являлся Мечев, чтобы гарантированно распространиться и инфицировать все население базы.
— Обнаружено тело, мужчина, тридцать лет. Коммридер отсутствует. Идентификация: Мюхмет Гунсур. Состояние: истощение, стабилен. Осуществляю эвакуацию в точку сбора.
Тело осторожно расположили на платформу "термита", отправив вслед за еще одним, гулко цокающим уже где-то вдали.
— Обнаружено тело, женщина, сорок пять лет. Коммридер отсутствует. Идентификация: Ойкю Келик. Состояние: истощение, стабильна. Осуществляю эвакуацию… — в сотый раз щёлкнул по так-сети стандартный рапорт.
Отряд шел по широким коридорам базы медленно, останавливаясь перед каждым телом и внимательно изучая состояние.
Боевой вирус проектировался нелетальным — всего-то форсированная активация зоны сна, привязанной не ко времени инфильтрации, а к био-часам организма, которые при долгой совместной работе в одном месте должны были быть неплохо синхронизированы — уж тем более у того, кто считал себя одним чело…существом. Пусть и с довольно неприятными побочными эффектами в виде головной боли… Но предсказать его воздействие на такой широкой выборке, с их особенностями иммунитета, комплексами аллергий и прочих особенностей, никто бы не решился. Поэтому работа велась довольно нервная, и каждое тело, после введения вакцины-блокатора, тщательно проверялось с фиксацией всех жизненных параметров.
Факт инфицирования подходил под ряд статей трибунала РИ и Султаната — в тех его частях, когда завершалась смертью или необратимыми последствиями для организма. В Султанате, после всего, отряд и без того будет персоной нон-грата, но для родной страны следовало иметь железные доказательства того, что примененное средство не входит в ряд запрещенных. То есть — никто не должен умереть. Пока обходилось.
— Обнаружено тело…
Мечев пропустил отряд мимо заветного шлюза и терпеливо дождался, пока отряд свернет за очередной изгиб коридора. Здесь, в преддверьях "Чужого", персонала базы оказалось ожидаемо много. Вполне возможно, их будет еще больше за этими дверями — но войти в них Ылша хотел сам, первым. Уровень пси экипажа был заведомо ниже его, а значит — не исключена возможность атаки и попытки подчинения коллег, с последующим "дружественным огнем". Этого нельзя было допустить.
Лейтенант взвесил в основной руке огнемет и пальцем другой вжал тумблер.
- "Заче-е-ем", - дыхнуло лесом ему в лицо.
— Урбанизация, — скучным тоном ответил Мечев, поджигая запал огнемета.
- "Не на-адо… Про-ошу"
— Будем договариваться?
- "Да-а-а", - взволнованно выдохнула чаща.
Глава 18
Граф Алекин бездумно изучал панно над постелью, задаваясь вечным вопросом делового человека, загнанного в бюрократический механизм.
- "Что я тут делаю?".
"Тут" — была не постель, не служебный КИФ "Чайка", на котором он пребывал, а весь сектор Самоль.
Бортовая ночь — не лучшее время для таких вопросов. Отчаянная сонливость не дает ясно мыслить, а взбадривать себя рабочим "коктейлем" — означало потерять ценнейшие часы сна, который, он надеялся, обязательно наступит. Толковых собеседников тоже не было — фаворитка, что была по левую руку, и вовсе не для бесед. Разбудишь — точно сна не будет.