Сутулый, критически оглядев произведение искусства русских зодчих, предложил:
— Я думаю — новую!
— Почему? — задал вопрос Дед, отлично понимая, что вразумительного ответа, он на него не получит, но и промолчать не смог.
— Не знаю! — пожал плечами Стул. — Просто показалось, что так разумнее.
— В чём тут разумность? — недоумевал Почтальон.
Доцент постоял в задумчивости, сравнивая результаты собственных размышлений, с увиденной в подземелье несуразицей. Одно с другим не вязалось, и он выдал заключение:
— Вероятно, это побочный эффект применения на практике квантовой механики, в сфере строительства.
— Сам то понял, что сказал? — устало спросил Бармалей, взглянув на философа грустными глазами, в которых отразились все неудачные эксперименты в мире.
Доцент пропустил мимо ушей недовольные высказывания, и вынес на обсуждение провокационный вопрос, так как был уверен в том, что инструмента поблизости нет:
— А кто сгоняет за кувалдой?
— А мы её взяли? — невольно поддержал его догадку Дед.
— Взяли, — неожиданно для обоих, утвердительно ответил Комбат. — Она в вагонетке лежит.
— Куда только, ты столько добра распихиваешь? — озадаченно спросил Крон.
— Куда-куда — в рюкзак! — беззлобно ответил Комбат. — Осталось только сгонять за ней, кому-нибудь.
— Ладно, сейчас принесу, — вызвался добровольцем Почтальон. — Заодно, и приложусь к бутылке.
Эта идея пришлась по вкусу всем и, перед таким ответственным процессом, как вскрытие каменных сейфов, было решено перекусить. Нервы у всех, уже никуда не годились, и во избежание нежелательных эксцессов, связанных с паническим бегством, необходимо было принять эликсир безразличия. Кому-то больше нравилось название «Настойка равнодушия», но это демагогия. К тому же, одно от другого, ничем не отличалось. Почтальон только намекнул, на принципиальную возможность посетить аптеку, и вот тут-то началось великое переселение народов в сторону оставленного имущества, с последующим исполнением национальных песен и плясок, включая цыганочку с выходом. Фольклорные отступления, в виде анекдотов и небылиц, приберегли на вечернее время, когда сил отплясывать гопака, уже не хватало. Подобная сторона общения, подразумевала задушевный разговор, который не замедлит себя ждать, но только тогда, когда все перипетии останутся позади. Вследствие расшатанных нервов и принятии на грудь, этот способ апробировался не раз, и неизменно имел успех. Барражируя на грани испуга и потрясений, необходимость в излитии последствий душевных переживаний, было первейшей потребностью, после того, как напряжение спадёт. Это происходило по вечерам, а сейчас расслабляться на всю катушку, не представлялось возможным, но кое-какие диалоги, всё-таки промелькивали, в процессе общения.
— Что-то я давно Баобаба не видел, — вскользь заметил Бармалей, обращаясь к Пифагору, — не знаешь, где он?
— Говорят — сбежал, от такой жизни.
— Куда и что его не устраивало, — не понял Бармалей, — такая жизнь, или своя, личная?
— Своя, чужая — какая разница! — сказал, как отрезал Пифагор. — Каждый проецирует личную неустроенность на экран общественных коллизий, и ищет собственное отражение в общей картине бытия. Не найдя своё место, среди житейских противоречий, приходится уходить в собственный иллюзорный мир, где дорога, зачастую уводит слишком далеко, от этого сообщества.
— Так, этому больше не наливать, пока он не ушёл в неизвестность, — усмехаясь, сказал Почтальон, достав из вагонетки кувалду, и прислонив её к стене.
Бармалей поморщился от вдохновенной речи товарища, как от прошлогодней горчицы, но решил переспросить и выяснить подробности:
— Я, понимаю, Пиф, что ты болтун отменный, но я, так ничего и не понял!
— Чего тут понимать, — вздохнул Пифагор. — Говорят, ушёл в небытие. Туда, где деревья сильно шумят, и белки соперничают с воронами, за право обладания лакомыми кусками подношений.
Все помолчали, помянули и, повздыхав для приличия, начали собираться в путь.
— Ладно — пора! — решительно сказал Комбат и взял инструмент в руки.
Он довольно долго, что-то взвешивал в уме, прикидывал и примерялся, не решаясь нанести первый удар, чем изрядно расшатал остатки нервов компаньонов.
— Ну, что ты медлишь, как будто стена живая! — не выдержал Дед.
— Что — лазерный прицел, для кувалды, дома забыл? — не вынес мук ожидания Бульдозер. — Давай так — на глаз!
_ Ты ещё скажи — каменным топором! — включился в игру Сутулый. — Что за неандертальщина? Сейчас два гвоздя вобьём, и будет готов коллиматорный прицел. Правда, надо ещё где-то пенсне раздобыть, ну да это — детали. Этим способом, ещё прадеды охотились. Короче, со времён изобретения пороха и ружья. Примерно так, и вообще — вы меня запутали…