— А как разбивается инфраструктура? — спросил Доцент, — нами, что ли?
— Нет, — усмехнулся Крон, представив себя с лопатой на постройке завода. — Вспомогательные модули строятся, всё теми же, нанороботами. Получается, что-то, вроде муравейника, с разделением обязанностей между членами, самостоятельным производством и программированием новых яиц, с последующим запуском последних. В общем — пошло деление, развитие, размножение. А если этим заниматься нам, то и жизни не хватит, а про знания, я просто промолчу. Продолжу. В капсулу помещены первичные нанороботы, стартовый аккумулятор энергии, электронные чертежи и информация об энергетической подпитке. То есть о том, что именно будет разложено на атомы, а впоследствии собрано. Конструктор, короче. Идеальный вариант у моря, в котором вся таблица Менделеева, но и у горы, какой-нибудь, неплохо.
— А если предложить ему портянки? — оживился Кащей и засмеялся.
— Только запах останется! — улыбаясь, ответил Крон. — Но, в них шлака много, а толку — мало. Энергетический потенциал слабоват. Все образованные и учить не надо, что требуется определённое количество атомов каждого, или нескольких, элементов, со своими электронными парами, как положительных, так и отрицательных, и далее пошло — в деление самих ядер.
— А где эти яйца? — спросил Бульдозер.
— Естественно, внутри этой коробки, где же ещё! — теперь, настала очередь Крона, ехидничать, — Ты же не хочешь иметь новую пару портянок, в обмен на… Есть два способа заставить синтезатор работать. Первый. Заложить в память готовые чертежи через декодер, но существование их под вопросом, так что этот вариант, можно просто забыть. Второй. Предложить на «съедение» готовый продукт. То есть, нанороботы разберут на запчасти, занеся порядок сборки в память. Объект уничтожается безвозвратно. Большинство предметов или продуктов питания, уже занесены в кристаллы чипа, такие как: тушёнка, топливо, листовая сталь, болты, гайки и прочая дребедень — даже бутылка водки. Из любой горки, можно сварганить вертолёт.
— Зачем нам вертолёт? — воскликнул Дед, потирая ладони. — Лучше вагон с пойлом! Кто на геликоптере рулить будет?
— Весомый довод, — согласился Крон. — Иностранец…
— Почему иностранец? — не понял Дед.
— Потому что геликоптер, это принятое название вертолёта — только за границей.
— Правильно! — подключился Сутулый, к обсуждению болезненной темы. — Зачем нам вертолёт? Пропьём этот пригорок — кому он нужен?
— Как бы нам ландшафт не поменять — радикально, — засмеялся Бармалей.
— Ну, а что? — продолжал иронизировать Сутулый. — Перекроим, какую-нибудь, горную местность в другую климатическую зону и, сделаем плодородной долиной.
— Пропьём Пик Коммунизма! — воинственно и самоотверженно призвал всех Пифагор. — Или Эверест.
— Лучше Джомолунгму, — не согласился Кащей.
— Это одно и тоже! — в свою очередь, поправил его Почтальон.
— Да, без разницы! — отмахнулся Сутулый. — Всё равно, надолго хватит.
— Вот бы Суворову такой прибор, — почему-то мечтательно прошептал Бармалей. — Ему не пришлось бы, рискуя задницей, перелазить через Альпы и, уже второй раз, оной рискуя, скатываться на многострадальной, с горного кряжа. Да, и стены Измаила штурмовать, было бы необязательно.
Комбат оглядел прибор со всех сторон, потрогал, постучал по крышке и спросил:
— Ну, а если объект крупный, как его заложить — частями, что ли?
— Слушал, слушал и всё прослушал, — беззлобно проворчал Крон. — Нет, не частями. Берётся капсула и запускается. Вводные данные на утилизацию определённого объекта, чтобы он всё подряд не разбирал, агрегат сам щуп выбросит. Была машина, к примеру, и не стало, а чертежи в память занесены.
— А если хозяин придёт? — не унимался Комбат.
— Ну и что? — Крон пожал плечами. — Сварганишь ему другую, точно такую же, из какой-нибудь кучи мусора, он и не заметит! Если успеешь, к его приходу. От ускорения процесса, прибор перегревается, плодя нанороботов, и дело, похоже, не в охлаждении, а в недоработке. «Антигравитон» работает в паре с «Нанояйцом». Тут всё просто: синтезатор преобразовывает подножную пыль в энергию, а первый её использует.
— Пора испытать чудо техники, — загадочно пробубнил Комбат себе под нос и куда-то убежал.
Минут через пять, он вернулся, неся в руках огромное полено. Положив его рядом с прибором, он повернулся к Крону всем корпусом и громко скомандовал:
— Давай — демонстрируй!
— Да без проблем! Что делать будем?
— Для начала, что-нибудь попроще — банку тушёнки, например.
Крон воткнул щуп в полено и вызвал панель управления, которая оригинальностью не отличалась, напоминая обычный монитор с клавиатурой:
— Тут надо ещё немного частоту подрегулировать и фон убрать. Этим сейчас и займёмся.
Набрав что-то на «клаве», он отошёл в сторону, наблюдая за процессом синтеза издали. Агрегат изверг из своих недр серебристую капсулу, но не было видно, соединена ли она с прибором семейными узами, или трансформировалась, сама по себе.
— А чем они соединены, между собой? — поинтересовался Доцент.
— Читал — не понял! — ответил Крон. — То ли тончайшими механическими связями, то ли электромагнитными волнами, то ли какими другими, но похоже — всем сразу.
Процесс сингулярности, несколько затянулся, не желая делать молниеносный прорыв в области высоких технологий, в результате чего, Кащей не выдержал, спьяну врезав ногой по ящику:
— Давай, железяка хренова!
После этого, он сам получил по шапке, за небрежное обращение с отечественной техникой. Выпихнув его поближе к столу, но подальше от прибора, остальные с восхищением наблюдали, как росла оболочка капсулы. После завершения операции, она растворилась в небытие, оставив лежать на земле, ещё тёплую жестяную банку. Моментально нашлась открывалка, потому что всем не терпелось испробовать продукт на вкусовые качества, которые оказались отменными.
— Великолепно! — обрадовано воскликнул Дед. — Какое облегчение в прямом и переносном смысле. Сколько места занимают продукты, а уж про вес, и говорить не приходится.
Компанию единомышленников охватило всеобщее возбуждение от фантастического света открывшихся перспектив, которые в сознании, затмили и заглушили голос Кащея, который, довольно долго, что-то гнусавил. Эйфорию технического прогресса сменил обиженный тенор:
— Кто спёр мои сапоги?!
— Оба? — для чего-то, уточнил Почтальон.
— Нет — один!
Только сейчас все заметили, что Кащей стоит в одном башмаке, зашнурованном до колена, а правая нога — босая, забавно шевелящая пальцами, как будто ему их отдавили.
— Нечего было пинать, — хладнокровно заметил Крон. — Я же предупреждал, что фон регулировки требует. Хорошо ещё то, что аппарат не настроен на живую органику, а то совсем бы без ноги остался.
— Постой, попробую догадаться! — простонал Бармалей, выпучив глаза и придерживая рот рукой. — Ты хочешь сказать, что мы съели его сапог, вместе с портянкой?
— С носком! — поправил Кащей.
— Ух-ты, какие мы брезгливые! — театрально пропел Доцент. — У космонавтов система регенерации воды завязана на циркуляции. Пьют то, что было очищено. Даже потоотделение включено в эту цепь, а ты вонючего носка побоялся.
— Верните мне мою обувь, — канючил пострадавший, с тоской разглядывая нечищеную пятку.
— А нечего было заниматься ремонтом по-русски! — сердито отверг апелляцию Комбат.
— Отсканировать его сапог, да и сваять ему два, с помощью яйца, — посоветовал Сутулый.
— Оба левых? — умилился Крон. — Он и так, как пугало!
Он достал из рюкзака запасную пару ботинок и отдал Кащею.
— Зря, — с сожалением сказал Пифагор. — Нужно было ему валенки свалять, а ещё лучше — сплести лапти. Тут и прибор не нужен.