4. Моряки – ударная сила большевиков
Но вернемся к основной теме нашей книги – балтийским матросам. Руководители большевиков рассматривали их в качестве ударной силы в планируемом перевороте. Ленин, скрываясь от арестов в Разливе, натолкнулся на упорное сопротивление в ЦК РСДРП(б) своему предложению о начале восстания. Основные надежды он возлагал на Балтийский флот: «Единственное, что мы можем вполне иметь в своих руках и играет серьезную военную роль, – это финляндские войска и Балтийский флот»[78]. Во второй половине октября власть в Гельсингфорсе перешла в руки Центробалта, руководимого большевиками и анархистами. 17 октября Центробалт принимает две резолюции: об аресте комиссара Временного правительства «как представителя Временного правительства, ведущего разлагающую и провокационную во флоте агитацию…», и об образовании на всех судах и в частях, «имеющих команды более 200 человек…», специальных боевых отрядов, подчиненных Центробалту[79].
В Петрограде с июльских событий находился крейсер «Аврора». Большевистская команда под разными предлогами отказывалась выполнять распоряжения командования об отплытии в Гельсингфорс. В ночь на 25 октября «Аврора» встала у Никольского моста. В это же время туда прибыли из Кронштадта линкор «Заря свободы» и минный заградитель «Амур». В два часа дня к ним начали подходить мелкие суда и перевозить матросов в город. 5 тыс. балтийских матросов прибыли в Петроград. Троцкий с восторгом писал о них: «В кронштадтском отряде сами собой отобрались наиболее решительные и смелые. Эти матросы в черных бушлатах, с винтовками и патронными сумками, пойдут до конца»[80]. В Петрограде находились суда и флотские части, к этому времени полностью перешедшие на сторону большевиков. Фактически все авторы воспоминаний писали, что главными действующими лицами Октябрьского переворота были моряки и красногвардейцы. Большинство частей гарнизона держали нейтралитет, как утверждал Н. Н. Суханов: «Ждать боевого настроения и готовности к жертвам от нашего гарнизона не приходилось. ‹…› Из 200-тысячного гарнизона едва ли пошла в дело десятая часть. Вероятно – гораздо меньше. При наличии матросов и рабочих – можно было выводить из казарм только охотников»[81].
25 октября матросы и красногвардейцы заняли несколько учреждений столицы, практически не встречая сопротивления. На стороне правительства остались, по словам Суханова, только юнкера: «Группки юнкеров не могли и не думали сопротивляться. В общем, военные операции были похожи скорее на смены караулов в политически важных центрах города»[82]. Газеты писали об активной роли матросов в этих событиях. «Дело народа» описывало утро 25 октября: «Утром на Дворцовом мосту появилась группа матросов, которая приказала рабочим навести немедленно мост. Рабочие отказывались, но под угрозой применения оружия навели мост»[83]. Перешедшие на сторону большевиков солдаты вели себя крайне пассивно. Одной из причин затяжки начала штурма Зимнего дворца являлось нежелание солдат-артиллеристов дать сигнальный выстрел, по которому «Аврора» должна была сделать холостой выстрел по дворцу, а штурмующие – начать наступление. Только когда прибыло двое артиллеристов-матросов, орудие выстрелило. Начался штурм дворца, который заключался в редких перестрелках и постепенном проникновении во дворец групп солдат и матросов. Кронштадтские моряки сыграли основную роль в занятии дворца. Поручик А. Синегуб, командир сводного батальона школы прапорщиков инженерных войск – основной части, защищавшей Зимний дворец, в решающий момент атаки отдал приказ юнкерам: «Целься в матросов. Первый ряд в ближайших, второй – в следующих»[84]. Но столкновения не произошло. Чтобы избежать ненужных жертв среди немногочисленных защитников, Временное правительство капитулировало. Жертв при осаде дворца было немного.
78
Ленин В. И. Письмо председателю Областного комитета армии, флота и рабочих Финляндии И. Т. Смигле. 27 сентября 1917 г. // ПСС. Т. 34. С. 264.
84
Синегуб А. Защита Зимнего дворца (25 октября – 7 ноября 1917 г.) // Архив русской революции. Берлин, 1922. Т. 4. С. 186.