А Моська чуть принца на радостях не задушила. Я ее даж оттащить пыталась. Но Владику пришлась, как пиявку, Моську самому от себя отрывать. Потому што у меня сил не хватило, штоб эту дылду от принца моего прочь оттяпать.
А когда она успокоилась маленько, Владик сказал, штоб она, Моська, так женихов сильно не тискала. Мол, не всем парням в кайф, когда из них душу выжимают!
А Моська в обидки не уперлась, а даж сказала бодро:
– Вона как! А я-то думала, чёй-то после одной свиданки от меня все дёру дают! Прям, глаза открылись на повод! Спасибки, Влад!
Ну, и опять кутерьма пошла – тока поменьше прежней. И без дикого музона, што важно.
Накрыли мы стол нормально, с тарелками там красивенькими, с бокаликами дорогими даж, бить штоб – нельзя вовсе!
Жанка с Розой Николавной пирогов сообща наляпками – огроменных и с фаршем из коровы.
А я больше с капустой люблю и с яичками вареными – вперемешку, понятно. И я себе и Владику один такой махонький спекла. Но Владик сказал, мол, с мясом – лучше. Ну и пофиг! Мне ж больше досталось! И Леське даж кусик дала – по блату!..
И соки поставили разные, и коки-пепси всякие, и вино самое чистое.
Щас уж на риск идем! С чистой головой всех знакомим! И уж будь, што будет! Кто не рискует – тот в старых бабках сидит!..
Папку и Ваську мы на банкет не взяли. Спровадили их с пирогом к нам домой.
Ваське хотя тему и рассекретили, но парень он – нервный, может чё сдуру ляпнуть лишка. А нам ляпки нафиг без причины! Нам надо акуликов убедить в душевной и всякой там цене наших девок!..
А папка наш выпить лишка может, што как бы не к месту вапще...
И вот, сидят, значит, по креслам Леся и Зося. В платьях пестрых а-ля ретро Жанкиной юности. Ручки натурно на коленках сложили. Ножки – наискось, типа принцессы какие. И тока рожицы их сомнительно дело портят.
Я, кстати, раньше еще вуальки сшить предложила. Из кружевц красивеньких. Но Жанка вздохнула тока, и так мне сказала:
– Да шут с ними, Оль, с вуальками! Всю жизнь лиц не попрячешь! Пусть женихи сразу уж привыкают! Если смогут, о-ох!..
Ну, невесты – в креслах, штоб их целиком видно было. А Жанка, мама принцева и Тося – за столом сели. Им-то незачем щас фасонить особо.
И тут позвонили звонком. И я ка-а-ак побегу открывать! Но Владик меня перехватил – за животик прямо. И шепчет в ухо:
– Ты, Оль, конкуренцию ведьмам своим не создавай! Спрячься пока! Нечего мужиков от цели отвлекать!
И запихал меня в свою личную спальню. Вона как!
Я надулась сперва. Потом в зеркало шкафа поглядела: хм, да! Прав принц, однако! Лучше мне тут сидеть. Хотя и обидно.
Ну, ладно, потом Владик мне всё в лицах распишет. Чё да как там было. И сестры с мамами нашими – тож всё объяснят, поди.
И тут вдруг слышу – музыка тихонько заиграла. «Как упоительны в России вечера...»
Я ка-а-ак обрадовалась! Там ведь, хотя Белый Орел какой-то и поет человечьим тоном, што любовь – игра, и нефиг париться как бы. Но так красиво поет, с романтикой, што сразу веришь: нефиг не игра, а просто певун пошутил как бы, а взаправду – оно ему очень надо, любить-то!
И тут я легла на Владикову кровать. А она принцем пахнет. Не в смысле, што он грязный. А просто – как принц, и одеколоном его – тоже. Как листики по осени как бы. И табаком немного.
И мне так приятно от запаха принцева стало – прям сил нет сказать, как!
И тут вдруг я уснула...
28
XXVIII.
Прям от души умоляю вас как бы: вот, тока не нойте тут, што погода – африканская, август – не в радость, и ваще сил ваших больше нету, летние жАры терпеть!
Мне, што ль, легко? Неа!..
И жар никто по Пензе не отменял. И подбор женихов – тоже.
На неделе-то мы, короче, выбрали три штуки из пяти!
Один лишний – в утиль стёк, к уткам в озерцо – фигурально как бы. Потому как на всех пялился, и даж Жанку на кухне затеял лапать.
Еще один – в отставку, потому как Леське он ни разу не приглянулся, а на Моську сам глядеть не стал. Вредный видать. Или – не вовсе дурень пока.
Осталось нам три штуки. А три парня на две девки, понятно, делить трудно. Половинка парня – вот, нафиг она кому, а? Не в тему и без смысла, в натуре!..
А карты поиска легли так:
Санька – красивый, но тупой, как Владик решил, – на Лесеньку нашу запал. Но и Моська ему чёт понравилась, хотя он для нее – как тот, Апполлонн с Ведрами Белья. Имя не помню точное, но статуя – такая известная, белая вроде еще. Красивый мужик, но ведра с бельем где-то посеял, растяпа! Или донес – и оставил уж. А фамилия вёдерная так и осталась типа.