Несколько минут после окончания разговора я оставался в темной гостиной и смотрел, как кошка ходит по нашему заднему двору. Я опустил одну панель жалюзи, чтобы иметь возможность наблюдать за этим, не обнажая остальную часть себя, стоящую там и отпугивающую его, потягивая напиток. Внезапно голос вырвал меня из моего страха. Обернувшись, я увидел Даниэль, прислонившуюся к дверному косяку, ведущему в гостиную.
«Доброе утро, Тим»- она полушептала, чтобы не разбудить остальную часть дома, в то время как я все еще моргал на нее от удивления.
"Утро. Почему ты встал? Все в порядке?"
" Джон позвонил мне несколько минут назад" — объяснила она, многозначительно взглянув на меня.
"Ой. Извини за это." — сказал я, глядя в окно, чтобы скрыть свое смущение.
Джон, этот проклятый предатель! Вот почему он не задавал вопросов. Должно быть, он позвонил ей в тот момент, когда я повесил трубку. Это значит, что она, возможно, просто стояла и смотрела на меня какое-то время.
" Итак... ты обходишь дом?" — спросила она, подходя и вставая рядом со мной. — "Посреди ночи?"
"Да. Так?"
" Ты часто это делаешь?"
Она старалась говорить непринужденно, но я также мог услышать отчетливый профессионализм, говорящий мне, что это не просто пустая беседа с моей тетей. Скорее всего, это был сеанс с моей тетей-терапевтом. Я посмотрел на нее, размышляя, стоит ли мне – или, скорее, хочу ли – сказать ей. И если да, то сколько.
«Большинство ночей, да». Я вежливо ответил. Заметив ее взгляд, я добавил. "Я в порядке. Не волнуйся."
Она выхватила мой напиток из моей руки, поднесла его к носу и понюхала.
"Да, конечно. Проснувшись глубокой ночью, чтобы проверить нас, а затем напившись в одиночестве в темной комнате, он буквально кричит: «Я в порядке», Тим!»
«Кто сказал, что я просыпаюсь, чтобы проверить вас, ребята? Я просто слежу за тем, чтобы с домом все было в порядке».
«Так ты просыпаешься , чтобы проверить, а не проверять, когда случайно просыпаешься? И если это не для того, чтобы проверить нас, то почему ты позвонил Джону, чтобы убедиться, что с ним все в порядке?
Очевидно, я оказался не таким сообразительным, как думал.
«Откуда вдруг взялась вся эта проницательность, которой тебе не хватало последние четыре года?» - пробормотал я себе под нос, забирая свой напиток из ее рук, заставляя ее поморщиться и посмотреть на меня грустными глазами.
«Я знаю, что подвела тебя, Тим. Мне жаль." Она ответила, положив руку мне на бицепс: «Я не могу сказать ничего в свою защиту, что не звучало бы как дешевое оправдание или как будто я пытаюсь переложить вину. Все, что я могу сказать, это то, что я стараюсь добиться большего, потому что я забочусь о тебе».
Услышав это, я чуть не сбил меня с толку. Впервые я услышал, как кто-то из них полностью признал мое горе, хотя на самом деле извинялся за ту роль, которую они сыграли в том дерьме, которое я пережил. Никаких «Мне очень жаль, НО…» или «Мне жаль, что ты так думаешь». Она фактически признала, что моя неприязнь к ним была полностью оправдана, без каких-либо попыток преуменьшить ее или релятивизировать ее роль в этом. Даже Клэр в ту ночь, когда у нас был секс, только конкретно извинилась за то, что не осознала, что Тесс умерла, и сказала мне: «Я не собиралась…» за всю остальную чушь.
" Ну… попробуй меня". Я бросил ей вызов.
"Что?"
«Теперь, когда вы сказали, что сожалеете и хотите добиться большего, я хотел бы услышать причины, даже если они звучат как оправдания. Потому что мне бы очень хотелось понять, как, черт возьми, мы дошли до этой точки». Я уточнил и увидел, как ее тело рухнуло само по себе. «В конце концов, вы психолог . Итак, мне немного трудно понять, как все, о чем вы только что заявили, возможно, после того, как вы позволили всему этому случиться."
Она подумала об этом некоторое время, глядя на свои ноги, прежде чем смиренно вздохнула.
«Я мога бы сказать тебе, что мы не живем вместе, поэтому я никогда не видела непосредственно у тебя признаков депрессии. Я могла бы сказать вам, что вы уже отстранились и держались от нас на расстоянии, когда поступили в среднюю школу, поэтому я никогда не была непосредственным свидетелем признаков того, что над вами издеваются. Или я могла бы сказать вам, что я специализировалась на терапии пар, а не на детской психологии, поэтому я тоже не могла видеть знаки на расстоянии. Но простая истина в том... что ты был прав в том, что сказал мне. Сам факт того, что четырнадцатилетний ребенок ушел из своей семьи, должен был заставить меня задавать вопросы, но я был довольна своей жизнью и тем весельем, которое мы получали, поэтому я с готовностью приняла замечания Аарона о безобидном соперничестве между братьями и сестрами».