— Ну почему обычная сорока-воровка? Тогда уж удачливая, изворотливая и наблюдательная. Кстати, так сказано в моем личном деле. Но гросс-адмирала среди здесь собравшихся все равно не наблюдаю.
— Что вы хотите сказать этим вашим «не наблюдаю», Треллин? — нахмурился маршал. — Вы же знаете, он пока не доступен.
— Да, застрял в медвежьем углу галактики и не доступен. Связь утрачена, маршрут не известен. И слава богу! У нас в кои веки наступил покой, никто не дурит, и не болеет, и не стреляет из крейсерских пушек по скоплениям инопланетных агрессоров. Если бы еще тараканы не дохли!
Ларский нахмурился. Намек был совершенно очевиден — по странному стечению обстоятельств первое лицо военно-морских сил отсутствовало. Тень нехорошего предчувствия зашевелилась в груди. Нет, чушь собачья! На Землю никто давно не нападал, да это и невозможно. Земляне, конечно, участвовали в конфликтах, но далеко-далеко отсюда. Вот в одном таком чудесном месте застрял гросс-адмирал Соединенного гиперфлота «Альфа». Темная история. Но те, кто в курсе, освещать ее явно не собирались.
Заседание было окончено, участники отправились по авиеткам и челнокам. Попрощавшись с Маррой, Ларский вдохнул ставший теплым и влажным воздух, обвел взглядом просторы мыса. Нужно отвлечься от дурных предчувствий. Как же! Алексей Треллин вырос прямо перед носом и взялся беспардонно разглядывать Ларского. Он был выше на целую голову, чем особенно раздражал.
— Вам чем-то помочь? — сухо брякнул Ларский.
— Нет. Но знаете… — вдруг заговорщически улыбнулся Алекс. — Мне ваша идея понравилась больше.
— Какая идея?
— Отпустить Ирта Флаа. Пообещать и отдать ему капитана Граува. За информацию.
Треллину что, плевать на законы и правила? И на своего офицера тоже?
— А я-то думал, вы за него сильно волнуетесь, — хмыкнул Ларский. — Теряете бумажки, отдаете корабли.
— Конечно, волнуюсь! Я за всех своих офицеров волнуюсь, ночи не сплю. Но Орфорт, м-да…, боюсь, он сильно повлиял на Тима.
На подвижном лице появилось выражение глубокой и слишком показной печали. Интересно, что назвал он капитана по короткому имени. Сколько же лет Алексу? Похоже, он сверстник Граува. То же молодой да ранний.
— Вы знаете, что вчера вечером Тимоти Граув устроил поножовщину? Причем напал на Майкла Стэнли.
— Лидера запредельщиков? — оживился Алекс.
— Да, на него.
— Не может быть!
Глава интендантской службы в задумчивости на секунду отвел глаза. Потом шагнул ближе и коснулся длинными пальцами обшлага мундира.
— А знаете, генерал-майор, не готовьте этот иск сегодня. И не говорите с Иртом Флаа. Просто, если к вам придет капитан Граув, сначала послушайте его и поступите, ну… по закону. А не как предлагал тут наш любитель полярной рыбалки.
— Что вы имеете в виду?
— Ничего. Я просто хотел сказать, что ваша идея мне нравится больше.
Алекс резко развернулся и пошел прочь. На крайнем стапеле его ждал небольшой пестро раскрашенный скутер. Вспомнилось, как Ларский запрашивал у интендантского ведомства дополнительную информацию по еще не прибывшему на Землю Грауву. Получил в качестве ответа убедительную голограмму — сложенный кукиш на горке расплывающегося масла.
Не отправить ли ему ту же картинку Алексею Треллину?
Глава 5
Неизбежность
«Мое имя? Не могу вспомнить. И где я теперь?»
Волна тревоги накатила, вызывая желание забиться глубже и забыть о том, кто он. Но события смутно всплывали в памяти, а вместе с ними появилась паника. Он должен принимать какие-то решения, куда-то идти, с кем-то разговаривать. На Земле.
Тим нехотя разлепил веки. Отчетливо вспомнилась лошадиная физиономия парня с пузырящейся у губ кровью. Висела прямо над ним. Потом в голове хрустнуло, и сразу стало хорошо и спокойно.
— Вот и второй очнулся, — осуждающе хмыкнули сбоку.
Ну, конечно. Операционный модуль — знакомое местечко. Рифленые поверхности стен поблескивали лазоревыми искорками. Операционных столов, оснащенных генераторными кольцами, было больше десятка, и все пустовали. Одна из станций городской скорой помощи. Унылый хмырь с крючковатым носом и осуждающим взглядом явно дежурный врач.
Тим обхватил себя руками. В пределы! Сэм уехал, а он вместо нормального отдыха взял нож и устроил драку. Тело, в котором боль прошла без следа, казалось чужим. Опять починили. Сделали новым.