Тацуя наконец решился на такой курс действий.
К тому времени, как он собрал оборудование и вышел наружу, чаепитие уже заканчивалось.
— Тацуя-сан, увидимся завтра.
— Увидимся, Миюки.
— Тацуя-кун, спасибо за чай.
— Шиба-кун, Миюки, ещё раз спасибо.
— Ещё увидимся, Тацуя.
— Шиба-сэмпай, доброй ночи.
Оживленная группа друзей (плюс один кохай) вернулись в гостиницу. Попрощавшись с ними, Миюки дерзко улыбнулась Тацуе:
— Онии-сама, ты уходишь?
— Да. — Она его так хорошо знала, что было бесполезно пытаться что-то скрывать. Он кивнул.
— Я тоже так подумала, поэтому я сделала так, чтобы все ушли пораньше.
Его видели насквозь с пугающей точностью, но когда он подумал «это что-то новенькое», волнение ушло, даже не успев усилиться. Однако её следующие слова повлияли на него сильно.
— Онии-сама, пожалуйста, не иди.
— Миюки… Что ты имеешь в виду?
— Нет. Скорее, Онии-сама, я тебя не пущу. — У неё в глазах больше не было и следа забавы. Они блестели с непоколебимой волей. — Онии-сама, тебе правда сейчас нужно идти сражаться? Лично я так не думаю.
— Пикси определила местоположение врага. У нас наконец появилась зацепка.
— Я не об этом. Я спрашиваю: почему Онии-сама должен вмешиваться в эксперимент Кудо?
Это был один из тех редких случаев, когда Тацуя не мог подобрать слова. С того времени, как он получил сообщение от неизвестного, он считал, что, само собой разумеется, их нужно остановить. Однако это было тем, о чём думал лишь он.
— Наверное, это эгоистично с моей стороны. И в этом деле я тебе даже не помогаю, поэтому это также и бесстыдно с моей стороны. — Миюки говорила твёрдо. Терпя свой «позор», она продолжала стоять перед ним. — Отругаешь меня, сколько хочешь, позже. Но перед этим, Онии-сама, пожалуйста, выслушай меня.
Тацуя не отвел глаза. С того времени как заявил, что намерен пойти на врага, он ни на сантиметр не сдвинулся с места.
— Нет ни одной причины, почему Онии-сама должен брать на себя ответственность за планы Кудо. У Онии-самы нет никаких обязательств останавливать Кукол-паразитов.
Тацуя всё это знал и в полной мере понимал.
— И Онии-сама не должен нести ответственность за всех участников «Кросса с препятствиями».
Будто бы во время медитации его ударили предупреждающей палочкой. Тацуя смутно начал осознавать, что хочет сказать сестра, и что она права, а он нет.
— Онии-сама. Я скажу нечто крайне эгоистичное. Мне стыдно даже думать об этом. — В тоне Миюки не было ни смирения, ни заносчивости. Ни даже сомнения. — Всё, что должен делать Онии-сама, — защищать меня. Лишь за меня Онии-сама должен нести ответственность. — Лишь в её голосе была дрожь, близкая к слезам. — Будь они из Первой школы, или из другой, Онии-сама не должен беспокоиться ни о ком, кроме меня. — Миюки заметно стиснула зубы. Челка скрыла наполненные слезами глаза. — До дня соревнования можно оставить Кукол-паразитов в покое. Если не учитывать, что Паразиты могут освободиться, эти создания даже близко не достойны быть противником Онии-самы. Достаточно просто уничтожить их всех в тот день. Когда соревнование закончится, я сама уничтожу духов.
Медленно, мало по малу, Миюки подняла взгляд и встретилась со взглядом Тацуи. Сейчас её глаза были сухими.
— Если ты всё равно настаиваешь на том, чтобы идти, я, хоть это и грубо с моей стороны, остановлю тебя силой.
Тацуя всерьез затревожился. Он ощутил, как внутри неё собираются запретные силы.
— Прекрати, Миюки! Ты намерена запечатать мои «глаза»?! Ты ведь тогда не сможешь использовать магию!
— Мне придется завтра выбыть из Турнира. На самом деле я думаю, что мне придется даже бросить Первую школу. Но я предпочту это, чем видеть, как Онии-сама себя так заставляет! — Миюки впервые высказалась. С полным слез голосом, она обнажила свои истинные чувства. — Онии-сама, ты даже не осознал, насколько напрягаешься?! С утра до вечера ты занят регулированием CAD участников, после матчей консультируешь остальных техников и даешь советы, потом до поздней ночи учишь кохаев и готовишься к следующему дню. А ещё есть военные и Кудо ко всему прочему… Даже для тебя, Онии-сама, это слишком! Ты сломаешься!
Из глаз Миюки потекли слезы.
Тацуя наконец понял, насколько устал и насколько измученной стала сестра, переживающая за него. Мешавшая ему нерешительность теперь пропала, он обнаружил, что на сердце стало легче.
— Для этого нет необходимости.
Миюки потрясенно посмотрела на Тацую, будто её чем-то ударили. Из его голоса исчезло разочарование, а на его месте появилась мягкость.
— Я вернусь в наш номер.
— Онии-сама?..
— Миюки. Ты права. Я ошибался.
Миюки не думала, что сможет его переубедить. Как человек, она всё время знала, что брат поступает правильно. Она не могла поверить, что смогла заставить его передумать.
— Как ты и сказала. Я должен защищать лишь тебя. Пока могу тебя уберечь, остальное излишне. Ты всё, что мне нужно.
Эти слова Миюки всегда хотела услышать, они наполнили и связали её сердце. Как будто её предыдущее красноречие было ложью, она просто стояла и молча смотрела на Тацую. Её взгляд, такой прямой, как был прежде, похоже, глядел, будто в сон.
— Вернемся в гостиницу. — Нежно подтолкнув её в плечи, он повел Миюки, подобно марионетку, назад в гостиницу.
Минами, стоявшая за их спинами и наблюдавшая этот спектакль одного актера «из-за кулис», последовала за ними, опустив голову, чтобы скрыть подёргивание на лице.
Утро четвертого дня Турнира. В одиночном «Разрушении ледяных столбов» среди девушек Миюки выиграла оба матча финального этапа за одну минуту.
Её победы были столь решительные, что была некоторая тревога, что она может поранить противников. Однако Миюки, похоже, об этом не беспокоилась. А зрители даже внимания не обращали на проигравших. Столь чарующей была улыбка Миюки, что хоть зрители и видели, что она забыла пожать руку проигравшим, их это ещё больше приводило в восторг.
После обеда будет одиночное «Разрушение ледяных столбов» и одиночное «Сбивание щита» среди парней. Тацуя отвечал за «Сбивание щита». На пути к рингу Тацуя встретил Саваки.
— Шиба-кун, ты выглядишь сегодня намного лучше.
Всё утро Тацуя заботился о «Разрушении ледяных столбов» (вкратце, о Миюки), но после завтрака он умылся.
— Я настолько отличаюсь? — чувствуя, что его замечание как запоздалое, так и внезапное, Тацуя спросил Саваки.
— А, в первый, второй и третий день почему-то у меня было такое чувство, что ты не сосредоточен. Я ничего не говорил, потому что ты всё равно должным образом выполнял свою работу. Я подумал, что тебя охватило какое-то беспокойство.
В мыслях Тацуя был потрясен. Его охватило не беспокойство, а сомнение; однако он не показывал это на лице. Даже сейчас его друзья Хонока, Шизуку, Микихико и остальные, как и Исори и Азуса, которые были ближе к нему, нежели Саваки, даже не подозревали, что с ним что-то не так. Наверное, из-за того что Саваки не был с ним всё время, он заметил малейшие изменения. Но всё равно у Саваки навыки наблюдения просто ужасающи.
— Сегодня ты выглядишь свежим. Так что я посчитал, что следует об этом упомянуть.
— Хотя я сам об этом не знал, должно быть на меня навалилась усталость. Вчера я впервые за последнее время хорошо поспал, этого было достаточно, чтобы восстановиться. — В качестве оправдания такие слова не были разумными, но и неестественными тоже не были. Тацуя так ответил, хотя, наверное, и сам бы в это не поверил.
— Это замечательно. Так держать, Шиба-кун. — Однако Саваки не показал никаких сомнений. Он просто был в приподнятом командном духе. Он не думал ни о чем другом, оставаясь сосредоточенным на предстоящем матче.