— Не твое дело. — Аркаша замотала головой, высвобождаясь от хватки. От его близости ей стало нестерпимо жарко. — Подслушивать чужие разговоры — это подло!
Момо отстранился, но тут же снова навис над девушкой, прижав ладони к колонне по обе стороны от ее головы.
— А выть на всю округу — нормалек, да? Как еще вервольфы не сбежались, приняв тебя за собрата. Хотя они бы очень удивились, вместо чудища обнаружив зареванную слабачку.
— Твои предположения мне до лампочки, — огрызнулась Аркаша и, повернувшись влево, попыталась толкнуть преграждающую путь демонскую руку. Попытка провалилась. Момо встряхнул рукой, толкая ее назад, и Аркаша, падая, навалилась спиной на другую его руку.
— Знаешь, на что это похоже?
— Нет. — Аркаша поспешила вновь прижаться спиной к стене.
— Эта тетка — Захарова, да? — доминировала над тобой. Долго. Очень долго. Ты не можешь без нее. Не умеешь.
Эти слова были сказаны без вездесущей ухмылки. И Аркашу это напугало.
— Не умею... — прошептала она, пораженная тем, что ее разум не спешил формулировать аргументы, которые позволили бы все отрицать.
— Ты сама сказала этому пуховому носку, называющему себя твоим «папаней», что застряла на месте. Закоротило тебя, а, Шмакодявка? Без этой тетки твоя шмакодявкина система выдает ошибку?
— Неправда. — Аркаша ощутила, что вот-вот снова заплачет. Плохо. Один раз потеряв самообладание, нелегко восстановить прежнее хладнокровие. Впившись зубами в нижнюю губу, она сжала руку в кулак и ткнула им в грудь Момо. Легонько, не прилагая никаких сил.
Юноша молча сверлил ее пронзительным взглядом, а она продолжала стискивать зубы, грозя и вовсе откусить себе губу.
— Любопытно. — Момо сдвинулся в сторону и уперся в стену локтем, а голову прижал к раскрытой ладони. Будто на диван прилег, не иначе. В такой позе его лицо вновь оказалось напротив лица отвернувшейся девушки. Его свободная правая рука потянулась к ее подбородку, и он резко прижал указательный палец к ее губам. От неожиданности Аркаша оставила свои губы в покое и впилась в подставленную костяшку пальца Ровена. — Если в твоей системе не будет сбоев, то ты покажешь что-то большее? У тебя действительно есть какой-то скрытый потенциал? Или ты обычная пищащая да еще и поломанная кукляшка?
Опомнившись, Аркаша перестала кусать палец Момо. Она испуганно сжалась, пытаясь стать как можно меньше, а еще лучше — стать частью белокаменной колонны и больше не слышать ни слова от сладко пахнущего демона.
— Любопытно, что же тогда будет? — неспешно рассуждал Момо, с интересом осматривая следы зубов, оставшиеся на его пальце. — Что будет, если тебя починить? — В глазах юноши вспыхнули пугающие искры. — Тебе нужна замена, Шмакодявка. Другой доминант. Твой новый направляющий. Тот, ради кого ты снова будешь крутиться как глупая дикая юла. И вонючий зверек, который взялся присматривать за тобой, не подходит для этого. Он будет поддерживать тебя во всем. И это отвратно. Он будет восхищаться любыми твоими делами, потому что он близкое для тебя существо. Чихнешь, и зверюшка уже похвалит твои жалкие потуги. Тогда у тебя не будет смысла достигать чего-то большего. Захарова была идеальным вариантом в этом плане, потому что ради нее ты выкладывалась по максимуму. Всегда. А если будешь слушать сюсюканье черно-белого шерстяного носка, размякнешь окончательно. Тебе нужен другой. Чужой. Тот, кто не станет миловаться с тобой. — Внезапно Ровен обхватил щеки Аркаши ладонями, и она задышала, как в лихорадке. — Эта Захарова забила всю твою голову собой. Все просто. Надо всего лишь выкурить ее оттуда. Из твоей башки.
— Маленький камень не полетит сам, — пробормотала Аркаша. Ее глаза заслезились, алые всполохи напротив нее стали единственным ориентиром, а персиковое дыхание превратилось в единственный доступный воздух.
— Камни не летают, тупица. — Момо чуть отодвинул ладони и хлопнул ими по ее щекам. — Если, конечно, их не кинуть.
— Маленький камень хочет... летать. — Аркаша, тяжело дыша, вцепилась в футболку юноши. Влажная ткань тоже пахла персиком.
Сквозь пелену, застилающую взор, она все-таки разглядела, как нахмурился Момо. Кинув странно внимательный взгляд на ее пальцы, треплющие его футболку, он отвернулся и, помедлив, шагнул назад, даруя Аркаше полную свободу. Как только он покинул ее личное пространство, на нее набросился холод. Словно сдернули теплое одеяло и оставили на съедение холодному промозглому утру.
— Я могу им быть.
Аркаша ошарашено уставилась на Момо. На его губах появилась усмешка, но почему-то показалось, что скорее по привычке.