— Мне будут сниться кошмары. Долгое время!
— Мне, наверное, тоже.
— Брось, ты же псих. — Анис вздохнула. — Угораздило же подружиться с сумасшедшей.
— Прости.
— Ох, после увиденного ноженьки не держат.
— Помочь чем? — Грегори встал рядом с девушками. Их окружила и вся команда. Даже все еще раздраженный Момо удосужился приблизиться.
— Впечатлительные нынче девчонки пошли. — Тарас Лэйкин гонял леденцовую палочку из одного уголка губ к другому. — Чарбол — это вам не веночки плести. Спорт вообще-то суров.
Анис что-то прохныкала и вдруг закашляла.
— Шани, воду принеси, — попросил Грегори, обеспокоенно опускаясь на корточки рядом с лежащей девушкой. — Не беспокойся ты так, Анис. Мы же не убивать тут друг друга собрались.
— А выглядит именно так! — пропищала девушка.
— Шани! — Грегори рассержено посмотрел на никуда не торопящуюся черную вдову.
— Не слышала меня? Тащи воду!
Скорлупки глаз Шани сверкнули. Сердито сопя, черная вдова пошла к скамейкам за бутылкой.
— Ни тебе «пожалуйста». Ничего. — Разъяренно причитала она, пока искала бутылку, шла обратно и помогала Анис удержать ее в руках. — Гадкие мужики! Только и можете, что властную натуру демонстрировать! Где ваша мужественность? Где тактичность? Где уважение, в конце-то концов? Вот эта пигалица и то выглядит и поступает круче вас всех. Давно пора к чертям послать вас, ничтожные принцы!
Шани вцепилась в горловину Аркашиной футболки и, притянув опешившую девушку к себе, впилась в ее губы поцелуем.
Бутылка выпала из ослабевших рук Анис, окатив водой кроссовки Джадина и Луми.
— Отпад, — выдохнул Роксан.
В довершении ко всему к притихшей компании присоединился шатающийся, как парусник в шторм, Плюх Плюхич. Одно неловкое движение, и голова зомби с восторженным «мозги-и!» повалилась на колени к Анис.
Спортивный зал содрогнулся от вопля ужаса.
— Все-таки мне позарез нужны папироски, — хрустнув леденцом, удрученно вздохнул тренер Лэйкин.
Глава 7. Не дразните детку
Не дарует покой мыслям жуткое время,
Думать о завтра — страшное бремя,
«Завтра будет другое, завтра буду иным» —
Стали мысли о завтра кошмаром ночным...
Не существует завтра, есть только сегодня,
Как только поймешь, станешь свободней,
Будь лучше сейчас, стань сумасбродней,
Завтра может не быть, есть только сегодня...
Забавное сочетание. Осенняя прохлада, порывы ветра, покалывающая кожу промозглость и весенняя теплота, подаренная застенчиво выглядывающим из-за пушистых облаков солнцем. Именно эту противоречивую атаку погодного непостоянства мог ощутить каждый, всего лишь встав на границе между миром обыденности и территорией Вечной Весны.
Аркаша не могла решить, что радует ее больше: то, что пара по «травкам-муравкам» проводилась в зоне, до которой не пришлось добираться, преодолевая мрачные дебри Туманного Лабиринта, или то, что она все-таки перестала изображать фаната естественной закалки организма и сменила шорты на теплые спортивные брюки. Теперь она была счастливым манекеном для кофты и брюк, принадлежащих Луми, и футболки Шани. Все еще влажная футболка Маккина отправилась в корзину для грязного белья следом за футболкой Джадина. В какой-то момент Аркашу осенило, что возвращать нефилиму одолженную вещь без предварительной стирки будет крайне невежливо.
И что в итоге? Прошло чуть меньше недели, а она уже успела нацепить на себя вещи четырех студентов (трое из них парни!). Для полного стыдобища оставалось смириться со статусом побирушки, войти в раж и перемерить наряды еще пары сотен учащихся Блэк-джека.
Погода в зоне Вечной Весны шептала о долгих меланхоличных прогулках. Солнышко лениво пригревало макушки. Утомленные после спортивных занятий учащиеся злобно бурчали себе под нос нецензурные ругательства. А Эрнст Немезийский — ныне цветущий и вполне отдохнувший — мурлыкал задорный мотивчик, выводя своих студентов на широкую поляну, окруженную кустарниками вечнозеленого шиповника. Пока преподаватель с упоением объяснял, как важны совместная работа и взаимодействие, и ходил с мешочком, наполненным розоватыми лепестками, от одного студента к другому, Аркаша с подозрением оглядывала присоединившуюся к студентам Сириуса компанию. Занятие объявили совместным, но помимо оптимистично настроенного второго курса, возглавляемого Грегори, к студентам первого курса Сириуса добавились первокурсники и второкурсники Фомальгаута.
Напыщенные фейри не спешили смешиваться с пестрой массой Сириуса, а стояли чуть в стороне и тихонько переговаривались.