— Слюни в ботинках?! — Аркашино воображение люто переклинило.
— Да, много слюней. Мне было семь, а Бэсси, моей слюнявой девчонке, моему чудесному бульдогу, был год, когда нам пришлось отдать ее моей тете. И эта предательская животина мне изменила! Клянусь, мою тетю она слюнявила в два раза больше, чем меня!
— Сочувствую. — Слегка ошарашенная Аркаша не стала уточнять, что воспоминания о бульдоге малость отличаются от ее истории с неожиданным поцелуем.
— Одним словом, не парься. — Лакрисса дружески похлопала Аркашу по плечу. — Ух ты, смотри, чей-то лепесток к моему прицепился! Осталось дождаться того, кто его упустил.
Владелец лепестка не заставил себя долго ждать. Перед девушками остановилась миниатюрная фигурка, одетая в желтую кофту раз пять больше нее. Где-то внизу торчали тонкие ножки в спортивных брючках. Запыхавшись от бега, девушка стояла, согнувшись. Ее прерывистое дыхание походило на смесь сопения и тихого фырканья ежика.
Наконец, утопающая в кофте девушка разогнулась и откинула капюшон.
— А вы не видели мой лепе?..
— Карманный пуделек! В смысле. Руфь! Виктория Руфь! — Лакрисса восторженно сунула под нос перепуганной феечке их соединенные лепестки. — Приветствую в нашей команде.
— Ой, конечно.
— Да не стесняйся ты так. Я Лакрисса Темная. Но ты, наверное, в курсе. Обе мы помощники старост, вот только не пересекались раньше. Буду рада пообщаться поближе!
Викторию такой напор испугал еще больше. Она съежилась, будто ее огрели чем-то тяжелым, и растерянно огляделась по сторонам.
— Виктория. — Аркаша шагнула вперед.
Паника во взгляде феечки тут же пропала. Просияв, Виктория ринулась к ней.
— Интересненько. — Лакрисса глубоко задумалась, наблюдая за тем, как феечка застенчиво щипает пальчиками край Аркашиного рукава. — Какое радужное приветствие. Прямо любовь-морковь. Морковная любовь? Любовная морковь? Секунду. Э! Э! Эгей, Теньковская! Так это она тебя поцеловала?!
— Что? — Виктория недоуменно заморгала. — Кого поцеловала?
— Теньковскую.
— Кто?
— Ты.
— Я?.. Чего?.. Нет, что вы... я...
В компанию девчонок неожиданно вклинился невесть откуда вынырнувший Роксан.
— Феечка Руфуса с кем-то целовалась? — Любопытный дикий кот, навострив уши, приготовился вкушать тонны новостных сплетен, касающихся чужой личной жизни.
— С ней. — Лакрисса невозмутимо кивнула на Аркашу.
— Быть не может! — Роксан побледнел. — Еще одна на мою Зефиринку позарилась?!
— Еще одна? — Лакрисса цокнула языком. — Теньковская, да ты опасна. Вся такая манящая-преманящая.
— Стоп, стоп, стоп! — Роксан испуганно замахал рукой перед лицом девушки. — Не залипай. Даже не думай на нее покуситься!
— Да не претендую я, котейка, не претендую. Я тяготею к слабому полу — к мальчикам. А ты какими ветрами? К нашему цветочку иль просто побуянить?
— Не-а. — Роксан с печальным видом поводил мыском кроссовка по траве. — Не получилось с Зефиринкой в одной команде оказаться.
— Грустняшка. — Лакрисса утешающе погладила парня по плечу, а в следующую секунду толкнула его обратно в толпу, бодро заявив: — Ну раз не с нами, не занимай пространство!
В это время донельзя смущенная Виктория снова осторожно подергала Аркашу за рукав.
— Мы же не целовались. — В тихом бормотании сквозила неуверенность, да и прозвучали ее слова скорее как вопрос.
— Нет. — Аркаша покачала головой. Она уже решила, что переубеждать личностей, обладающих настолько фонтанирующей фантазией, попросту непрактично, а поэтому восприняла новые факты о себе с безмятежным спокойствием. — Я бы запомнила.
— Ничего если влезу в ваш милый дуэт со своим предложением тройничка? — Лакрисса обняла за шею обеих и притиснула их к себе. — Щас всплакну от умиления. Какая же чудесная у нас команда получилась. Да, да, похоже, к нам больше никто не примкнет, так что будем втроем всех уделывать.
Аркаша с трудом повернула голову — завязки кофты Лакриссы защекотали ей нос, а острая ключица первого помощника, видневшаяся из-за распахнутого ворота, уперлась в Аркашину щеку. Коллективное объятие все не прекращалось, но Теньковская не вырывалась. В этой близости было свое умиротворение. Даже Виктория притихла, покорно вжимаясь лицом в плечо Аркаши.
— Все нашли свои команды? — Немезийский изящно вспрыгнул на пенек, торчащий из земли аккурат посредине поляны, и поднял руки. — Тогда прошу внимания.
Воздух вокруг его рук пришел в движение, смешиваясь с дымчатыми завихрениями. Миг и перед преподавателем появилась фигура животного. Его контуры были будто созданы из кучевых облаков. Тело пряталось под черепашьим панцирем, шесть лапок походили на меховые шарики, а голова напоминала клубочек разлохматившихся нитей. Круглые выпуклые глаза перебегали с места на место. В прямом смысле. Глазные яблоки периодически отделялись от волосатой шкурки, висли на спиралевидных нитях, а затем эти же нити отделялись полностью и, играя роль «ножек», перемещали глаза по всей голове. При этом один глаз мог оказаться в районе подбородка, когда как другой примостился на затылке.