— Если соберешься падать, ори, — предложил он.
— Уж не забуду поорать, — пробурчала Аркаша, отчаянно перебирая руками по складкам кофты юноши. В какой-то момент ее ладонь оказалась на упругой источающей жар коже живота Момо.
— Хитро. Я тут практически обездвижен, а ты, значит, моментом пользуешься и свои культяпки под кофту запускаешь?
Аркаша пропищала что-то нечленораздельное. Радовало, что новый опыт познания не заставил ее ослабить хватку. А ведь эффект неожиданности был очень силен.
— Все, я полез. Держись... в пупок пальцы не суй, а…
— Прости!
Момо сделал последний рывок и опустился на колени прямо на трясущуюся землю. Быстро осмотревшись, он втащил за собой Аркашу. Та тут же уткнулась лицом в траву. У нее никак не получалось успокоиться.
Оправив кофту, Момо постучал костяшками пальцев по рыжему затылку и, как только Аркаша подняла голову, ухмыльнулся, обнажив краешки зубов:
— Пошлячка.
Сил спорить уже не было, поэтому она кивнула.
Ближайшие к ним кусты зашевелились. На открытое пространство вывалился огромный темно-серый шерстяной клубок. В небеса взметнулись комья земли и клочья вырванной травы. Длинные похожие на страусиные ноги переплелись между собой, и существо рухнуло на землю, и тут же вновь вскочило. От шерстяного тела отделилась округлая голова с маленьким золотистым клювиком. Существо рвануло вперед, вытягивая тонкую ребристую шею, напоминающую пылесосный шланг.
— Пакля? — Момо проводил «страуса» изумленным взглядом. — Но пакли обитают в крайнем ареале этой зоны. Далеко отсюда.
— Еще одна! — Аркаша подергала юношу за кофту, указывая на выскочившее из леса шерстяное создание. — И еще! А вон там сразу три!
Мимо ребят — совсем близко — пронеслась новая пакля. Землетрясение усилилось.
— Ни фига себе! — Аркаша, сидя на корточках, прижала ладони к земле. — Аж волны идут!
— Сильные ноги. Могут наступить и покрошить камень за один шаг. Валить надо! Сюда, по ходу дела, все стадо рвется!
Аркаша отклонилась назад, ощущая спиной близость пропасти. Бежать? Легко сказать!
Паклей становилось все больше. Они выпрыгивали из кустов и на всех порах неслись вдоль пропасти, чудом не задевая приютившихся на самом краю ребят. Их топот оглушал, из-под их ног во все стороны летели мелкие камешки и комочки сухой земли, скорость перемещений создавала нешуточный ветер.
Краем глаза Аркаша заметила движение. Одно из существ — самое напуганное, судя по нервным рывкам, спотыканиям и периодическим сгибаниям шеи под прямым углом, — в отличие от сородичей, бежало по самому краю. Каменная поверхность под его ногами трескалась и осыпалась. Траектория перемещения пакли пересекала точку местоположения Ровена, находящегося чуть впереди Аркаши. И безумие до смерти напуганного зверя не позволило бы пакле остановиться даже перед таким живым препятствием. Аркаша поняла это за долю секунды. Примерно столько же ей потребовалось, чтобы перейти к решительным действиям.
Момо не видел эту паклю, он смотрел в противоположную сторону. Со скоростью, поразившую ее саму, Аркаша обхватила сидящего на корточках парня руками и изо всех сил дернула его на себя, вверяя ему свое место на бренной тверди земли.
Безумная пакля пронеслась мимо, не задев Ровена. Аркаша успела это увидеть прежде, чем потерять под собой опору. В последний миг она, уже теряя равновесие, отпустила юношу, чтобы не утянуть его за собой.
А затем был полет. И, как и обещала тетушка гравитация, он был незабываемым.
Кончик носа что-то пощекотало. Нечто пушистое проникло в ноздри. Аркаша чихнула и ощутила, как с ее лица скатываются какие-то малюсенькие невесомые предметы. Они щекотали щеки, словно шерстинки на лапках насекомых.
Открыв глаза, Аркаша уставилась вверх. В вышине белело небо. Оно было какое-то странное: дымчатое и в то же время плотное, клубящееся, переливающееся серебристыми всполохами и беспрестанно двигающееся. Забавные облака.
«Нет, это не облака! Я же падала сквозь туман…»
Аркаша резко села. Затылок ответил возмущенным отголоском боли. Во все стороны разлетелся снежно-белый пух. Каждая пушинка имела иглообразную форму. Они сцеплялись между собой, образуя целую пушисто-мягкую горсть, и взлетали от малейшего порыва ветра. Пух был везде: на ее волосах, плечах, облепил одежду. Аркаша обнаружила себя сидящей посреди огромных цветущих зарослей. Пушинки были лепестками этих цветов, а вместе заросли образовывали мягчайшую из всех перинок.
Рухнуть на громадную пуховую подушку. Вот так повезло.