— Все об этом знают, — сказал им один из грайков, — но иногда кротам бывает так паршиво, что они предпочитают рискнуть своей шкурой, чем остаться в Данктоне, где подручные местных вожаков могут расправиться с ними в любую минуту.
— Но за что? — спросил Спиндл и не получил вразумительного ответа.
Неужели Данктон стал настолько мрачным и страшным, что кроты не колеблясь рискуют жизнью, убегая отсюда? Похоже, что так.
Правда, Спиндл заметил одну странность: все казненные, которых они видели, были кротихи.
Узнав, что эти двое хотят попасть а Данктон, грайки отнеслись к Триффану и Спиндлу удивительно дружелюбно, хотя и с некоторой брезгливостью. Например, они избегали подходить слишком близко, опасаясь заразиться, и не спрашивали имен. Путники, в свою очередь, не стали рисковать и пытаться узнать, известно ли грайкам, что некие Триффан и Спиндл могут попытаться проникнуть в Данктон. Правда, в любом случае никому бы не пришло в голову, что этот хромой и покрытый шрамами крот — тот самый Триффан, который был когда-то вождем данктонских кротов.
Их почти уважали за то, что они пришли в Данктонский Лес по своей воле. Триффан и Спиндл узнали, что они не единственные, кто просился в эту систему. Все больные и немощные знали, что им прямая дорога в Данктон. Здесь они, дескать, обретут свободу. Приверженцы Слова гордились, что сделали эту систему островком свободы, где кроты могли верить во что угодно. Это якобы свидетельствовало о милосердии и веротерпимости Слова, чего на самом деле и в помине не было.
Когда грайки увидели, что у Триффана и Спиндла нет явных признаков заразной болезни, они с пристрастием допросили их, желая убедиться, что путники действительно приняли решение жить среди изгоев в Данктонском Лесу. Поняв, что именно этого они и желают, грайки, хотя и с неохотой, согласились пропустить их в систему через коровий тоннель.
— Ну и олух же ты, приятель! — сказал один из них Спиндлу. — Хотя, не скрою, тебя можно уважать. Но если ты не примешь Покаяние, тогда жить тебе в Данктоне всегда! Но ты ведь знал об этом, когда сюда шел, верно? А что, твой друг тоже верующий?
— Да, — ответил Спиндл.
— Послушай, почему он пришел сюда, я понимаю. Он бы не выжил в нормальной системе без посторонней помощи. — Крот уставился на обезображенную голову Триффана.
— Он видит? — спросил грайк Спиндла.
— И довольно хорошо, — ответил тот, — но я помогаю ему, когда нужно. Ему бывает трудновато в пути, и он плохо отыскивает червей.
— Он слышит? — громко крикнул грайк.
— Когда хочет, слышит, — заверил его Триффан.
Он по-прежнему мог при желании говорить очень веско и внушительно, хотя теперь делал это нечасто. Однако грайк встревожился и отступил назад.
— Запомните: если вы войдете, то уже не выйдете, — предупредил он еще раз.
В это можно было поверить. Коровий тоннель охранялся дюжиной здоровенных грайков.
— Я это знаю,— сказал Спиндл.
— Жизнь надоела? Скажу тебе то, что нам говорил Вайр: тот не должен входить сюда, кто в добром здравии и служит Слову.
— Я был воспитан в вере в Камень, — сказал Спиндл с гордостью, — в этой вере и умру.
Грайк больше не проявлял к ним интереса. Он выполнил свой долг, теперь пусть ими занимаются другие.
— Проводи их, — приказал он другому грайку, — и объясни этим кретинам, что их ожидает.
Второй охранник повел Триффана и Спиндла поверху к коровьему тоннелю.
— Не обращайте на него внимания,— примирительно сказал грайк. — Не так уж здесь и плохо, если жить тихо, склонив голову и не пытаться мстить за обиды. Вы оба, похоже, мало на что годны. Держитесь Истсайда, не переходите границы, идите в Болотный Край, там у вас есть надежда выжить. Обычно последователи Камня селятся на северной опушке леса.
— Патрули в Данктоне есть? — спросил Спиндл.
— Теперь уже нет. Сама Бик была у нас вначале старшей. Она умерла. Многие погибли от болезней. Да, тяжело им приходилось в ту пору! Но Вайр не дурак! Он послал за подкреплением, и какое-то время в Данктоне было очень жарко! Вам повезло, что вы не пришли тогда, вы бы и дня не прожили. Но теперь все успокоилось. И потом, там уже некому драться. Остались одни старики, и они вымирают. Теперь это проклятая, обреченная система. Никто по своей воле не придет сюда жить, разве только такие идиоты, как ты, или калеки, как твой приятель. Да... Единственная проблема — кротихи, которые хотят отсюда выбраться. Приходится их убивать или, если удается уговорить, отправлять обратно. Ну, это зависит от того, кто дежурит у тоннеля...