Кзин-босс произнес короткую фразу и вышел, бережно неся оружие. За ним последовал один из солдат — специалист по славерам. Когда капитан выходил, Джейсон мельком увидел оружие.
Кзин с белой нашивкой, пилот, остался на корабле.
Джейсон обнаружил, что дрожит. Изменяющееся в руках, кроткое оружие. Когда Чафт-Капитан выходил из каюты, он нес ружейный приклад, к которому крепились два конуса с округлыми основаниями и соединенными вершинами.
Джейсон пребывал в недоумении.
Вдруг его взгляд, беспокойно блуждающий по каюте в поисках ответа, остановился на пустом стазисном сейфе. Рядом лежали тнактипский колпак, маленький металлический предмет, непонятно как действующий в гиперпространстве, и законсервированная рука славера.
Происходящее вдруг начало обретать смысл.
Обладает ли компьютер оптическим зрением? Конечно, ведь кзины показывали ему предметы, извлеченные из сейфа.
Пусть есть компьютер, достаточно сообразительный, чтобы за час на слух выучить чужой язык. Неважно, какого он будет размера, — все разумные существа стараются, чтобы компьютеры были как можно меньше, хотя бы для того, чтобы сократилось время прохождения по ним мыслительных импульсов, движущихся со скоростью света или чуть медленнее. Допустим, что компьютер знает только то, чему научили его создатели-тнактипы, и то, что увидел и услышал в каюте.
Он видел содержимое сейфа. Он видел представителей неизвестной цивилизации. Незнакомцы задавали вопросы, из которых следовало, что они мало знают о тнактипах и мыслят не так, как тнактипы. Они не знали тнактипского языка. Им не терпелось узнать больше о тнактипском секретном оружии.
Следовательно, они не союзники тнактипов.
А если так, они враги. В этой войне не было, не могло быть нейтральных сторон.
— Анна, — позвал Джейсон.
— Я еще жива.
— Пожалуйста, не спрашивай, зачем, а сделай то, что я скажу. От этого зависит наша жизнь. Видишь этого кзина?
— Да. Ты подкрадешься к нему сзади и набросишься, а я ударю мешком по голове?
— В этом нет ничего смешного. Когда я подам сигнал, мы оба плюнем ему в ухо.
— Ты прав. В этом нет ничего смешного.
— Я говорю абсолютно серьезно. И постарайся учесть, что здесь слабое тяготение.
— Как ты собираешься подавать сигнал с полным ртом слюны?
— Плюнешь, когда увидишь, что я плюю. Готова?
Плевок Джейсона пришелся кзину между ушей. Анна-Мари попала точно в ухо. Кзин взвыл и вскочил на ноги. Пока люди собирались сделать второй плевок, пилот молнией подскочил к настройке сети.
Воздух над их головами загустел.
Кзин, презрительно кривясь, вернулся на свое место у стены.
Дышать стало трудно. Чтобы моргнуть, требовалось значительное усилие. О том, чтобы произнести слово, не могло быть и речи. Влажный воздух, перенасыщенный углекислым газом, не перемешивался. Он застывал перед их лицами, и они вдыхали его снова и снова. Кзин смотрел, как люди задыхаются.
Джейсон закрыл глаза. Моргать уже не было сил. Он напомнил себе, что так и задумано, что все получилось, как и должно было получиться. Теперь полицейская сеть накрывала не только их тела, но и головы.
«Мой план таков…»
— Кукольник убегал от нас на восток, — сказал Чафт-Капитан и повернул на запад.
Он хотел быть уверенным, что убьет кукольника.
Оружие казалось тяжелым и неудобным. Чафт-Капитан боялся его и стыдился своего страха. И никак не мог забыть тот ужасный момент, когда оружие заговорило. Среди кзинов имели хождение легенды о привидениях. Некоторые суеверные кзины считали, что к оружию, отобранному у врага, возвращается его погибший хозяин.
Кзин благородного происхождения не должен быть суеверным, по крайней мере внешне.
Нет ничего сверхъестественного в том, что компьютер обучается чужим языкам. Единственный способ найти положение, в котором включается преобразование материи в энергию, — спросить у компьютера. В этом тоже нет ничего сверхъестественного. Преобразование материи — опасная сила.
События недавних времен не дали кзинскому дворянству ничего хорошего. Освоение космоса завершилось, когда кзины столкнулись с людьми. Потом появились кукольники и расставили по всему космосу свои торговые аванпосты. Кзин, напавший на кукольника, физически не страдал, но разорялся. Кзины не умели бороться с властью денег. Может быть, новое оружие поможет исправить положение? Вот какие мысли занимали Чафт-Капитана.
Было время, — тогда уже использовалась атомная энергия, но еще не изобрели поляризатор гравитации, — когда всем казалось, что цивилизация кзинов погубит себя беспрерывными войнами. Теперь кзины владеют множеством миров и эта опасность миновала. Миновала ли? Луч преобразователя материи…
Нельзя отказаться от собственных знаний.
Оружие, к которому возвращается прежний хозяин…
Он остановился на ледяном холме, на некотором расстоянии от корабля. Сейчас кроваво-красный туман закрывал полнеба. Виток водородной спирали приближался к планете, готовый поглотить ее. Но спустя какое-то время подталкиваемое фотонным давлением газовое течение выпустит планету, слегка сгустив ее атмосферу.
«Мы к тому времени будем далеко», — подумал Чафт-Капитан. Теперь его заботила проблема возвращения домой. Если корабли людей увидят, что «Коготь изменника» входит в кзинские владения, они поймут, что этот корабль нарушал договор. Однако если Летун сделает все правильно, их не должны поймать.
— Чафт-Капитан, эта форма не имеет прицельного устройства.
— Правда? В самом деле, не имеет. — Он задумался. — Может быть, она предназначена для стрельбы по крупным мишеням? Например, по планетам. Помнишь, какой мощный был взрыв?
А может, у этого оружия небольшая точность или малый радиус действия? Странно, по логике, тнактипы должны были сделать хотя бы пару зарубок для прицеливания.
Что-то здесь не так, нашептывал боссу инстинкт самосохранения.
— Суеверие, — прорычал Чафт-Капитан и поднял оружие, целясь в линию горизонта. — Сейчас все выяснится.
В этой области Бильярдного шара лед растаял и снова замерз. Его поверхность стала гладкой, как вода в тихом горном озере.
Несс остановился у края «озера», оглянулся, постоял, еще раз оглянулся и ступил на гладкий лед, отсвечивающий красным. Его мускулы, укрытые скафандром, напряглись.
У него не было цели выручить своих работников. Они сами ввязались в историю. А у него нет ни оружия, ни союзников, ни чего-либо еще, чтобы помочь им. Человек пополз бы по льду на животе, а тело Несса к этому не приспособлено. По этой белой голой равнине он поскачет, подпрыгивая, как мячик, в слабом тяготении.
Его единственное оружие — задняя нога.
Подумав так, он вспомнил, как встряхнуло его самого, когда он ударил кзина. Двести сорок футов его веса на бешеной скорости пришлись на пять квадратных дюймов подошвы. Отдача удара прошила голень, пронеслась по бедру, по хребту, колыхнула череп и разбежалась по шеям, отчего головы дернулись, а зубы громко щелкнули. Нессу показалось, что он лягнул гору, мягкую, но крепкую.
Тогда он испугался, впервые в жизни по-настоящему испугался, и побежал прочь. А кзин испустил протяжный хриплый вопль и согнулся пополам.
Сейчас Несс возвращался. Пересекая озеро, он не видел ни кзинов, ни их корабля. Но вот озеро кончилось, и начались холмы и впадины. Впереди забрезжил желтый свет. Тусклый, слабый, но определенно желтый на фоне розового льда.
Огни корабля.
Несс двинулся дальше. Он не знал, чтт его тянет туда. Боялся себе в этом признаться.
Цок! Копыто увязает в твердой плоти. Хриплый крик боли вырывается из плотоядных зубов.