Нессу хотелось пережить это снова. Он жаждал крови.
Кукольник поднимался на ледяной холм, двигаясь медленно, хотя ноги рвались в галоп. Он был безоружен, но скафандр служил хорошей защитой. Его мог пробить разве что метеорит. Как силиконовый пластик, скафандр гнулся под слабой нагрузкой, например при ходьбе, но при попытке резкого воздействия мгновенно твердел.
Несс взобрался на холм.
Чьи это огни? «Придворный шут»? Нет. Несс увидел, как открывается дверь шлюза, и скатился по склону, прячась на дне впадины.
Корабль кзинов стоял на поверхности. Наверное, сели с помощью поляризатора гравитации, иначе Несс увидел бы, как он спускается. Если Джейсона взяли живым, он, наверное, еще жив. А может, его уже нет. То же самое относится к Анне-Мари.
Что дальше?
Корабль кзинов стоит прямо за холмом. И по меньшей мере один кзин вышел наружу. Они ищут Несса? Нет, они ждут его, точно зная, что он придет!
Несс залег во впадине между двумя складками льда, длинными, пологими и невысокими, как волны у океанского берега. Гребень волны, оставшейся у Несса за спиной, вдруг засиял от жесткого бело-голубого света.
Несс знал, что в таких случаях делать, и немедленно это проделал. Нет смысла прикрывать черепную коробку шеями — хрящи глоток можно сломать. Скафандр либо защитит мозг, либо нет. Он спрятал головы между передними ногами и, согнув колени, подобрал ноги под себя. Он сделал это не задумываясь, чисто рефлекторно, отработанным еще в детстве движением.
Едва завидев свет, Несс свернулся в комок, и вот земля вздрогнула. Его подбросило, и он запрыгал, как мячик. Скафандр, реагируя на резкое воздействие, держал заданную форму, но он не мог препятствовать прыжкам по вздыбливающейся земле и не мог помешать мозгу прыгать внутри черепа.
Очнулся Несс лежа на спине. Ноги торчали вверх. Правую сторону покалывало. Завтра правая сторона туловища, правая нога и шея превратятся в один сплошной синяк. Земля все еще дрожала. Должно быть, он потерял сознание всего на несколько секунд. Кукольник, шатаясь, поднялся на ноги. Шипы на подошвах оказались очень кстати. Несс встряхнулся и стал взбираться на холм. Вдруг над его вершиной неслышно появился корабль кзинов. Проехав четверть мили по льду, он грациозно скользнул в небо, окруженный облаком ледяного крошева. Корабль вращался вокруг своей оси, и Несс заметил, что один его бок раскален докрасна. Корабль медленно опускался в разреженной атмосфере планеты между двумя складками ее ледяного панциря, скорее дрейфуя, чем падая. Вот он ткнулся в склон одной из складок и остановился.
Но не опрокинулся. Вокруг корабля таял лед и клубился пар.
Несс не боялся подойти к нему. И кзины, и люди, оставшиеся на корабле, должны были погибнуть. Но удастся ли ему войти?
Наружной двери воздушного шлюза не было, ее сорвало взрывом. Внутренняя дверь была покорежена: между нею и коробкой просачивались струйки пара. Несс нажал кнопку и подождал. Дверь не открылась.
Кукольник осмотрел внутреннюю кабину шлюза. Здесь должен быть датчик, определяющий, закрыта или открыта наружная дверь и есть ли в шлюзе давление. Ага, вот чувствительная пластина на покореженной коробке внешней двери. Несс нажал на нее губами.
В шлюз хлынул поток воздуха, превращаясь в туман и вырываясь наружу. Вторая голова Несса искала датчик давления. Вот он, рядом с отверстием воздушного насоса. Несс закрыл отверстие своим телом и нажал на датчик. Внутренняя дверь распахнулась. Воздух с ревом вырывался из проема. Несс ухватился за дверную коробку, чтобы его не унесло. Когда ветер утих, Несс проскользнул внутрь. Дверь за ним захлопнулась.
Итак, что здесь случилось?
Система жизнеобеспечения с воем заполняла воздухом каюты, из которых улетучилось то, что выпустил Несс через входную дверь. Несс заглянул в кухню, в зал управления, в две личных кабины, но никого не нашел. Он вышел в коридор и направился в ту комнату, где их допрашивали. Может быть, там…
Он застыл на пороге.
Анну-Мари и Джейсона удерживает полицейская сеть. По-видимому, так, потому что оба стоят и оба без сознания. Оба невредимы. Но кзин!
Мир поплыл перед глазами Несса. Головы стали легче воздуха. Он немало повидал, но такое…
Несс отвернулся.
Тут он вдруг сообразил, что люди потеряли сознание от недостатка кислорода. Полицейская сеть накрывала их полностью, с головой. Иначе взрывом им оторвало бы головы. Несс заставил себя подойти к сети. На остатки кзина он старался не смотреть.
Кажется, сеть выключается здесь. Вот выключатель. Несс нажал на кнопку. Люди медленно опустились на пол. Сделано.
Несс поймал себя на том, что оборачивается посмотреть на кзина.
Он не мог отвести взгляд.
Кзин выглядел как комок мокрого снега, изо всех сил брошенный в стену. Он был распластан по стене на высоте фута над полом и прилеплен к ней кровью.
Несс потерял сознание. А когда очнулся, стоя, ибо таков у кукольников тонус расслабленных мышц, Анна-Мари осторожно потряхивала его и что-то говорила.
— Я все еще боюсь за него, — сказала Анна-Мари.
Джейсон оторвал взгляд от пульта управления «Придворного шута».
— На Джинксе его вылечат. А на Сириус-Маме еще остались кукольники.
— До Джинкса еще целая неделя. Может быть, мы способны что-то для него сделать? Он не выходит из каюты. Наверное, это ужасно — иметь такой маниакально-депрессивный цикл. — Анна-Мари потерла короткий обрубок, оставшийся от руки. Джейсона этот жест выводил из себя. Он чувствовал себя виноватым. Но на Джинксе ей отрастят новую руку.
— Не хочу тебя огорчать, — сказал он, — но дело тут не в безумии. Несс не выходит из каюты, потому что не хочет видеть нас.
— Как?
— Именно так.
— Что ты говоришь, Джей!
— Не воспринимай это как упрек лично тебе. Мы для него теперь живые напоминания. — Он склонил голову, подбирая слова. — Вот смотри. Помнишь, как Несс лягнул кзина?
— Конечно. Это было изумительно.
— Ты, наверное, знаешь, что он собирался стрелять в корабль кзинов, если я отдам ему оружие тнактипов. Но в итоге он по доброй воле вышел к кораблю кзинов. Мне кажется, он собирался драться с кзинами, если это понадобится. Он знал, что они схватили меня и завладели оружием. Он был готов драться.
— Какой славный поступок! Но, Джей…
— Черт возьми, Анна, по меркам кукольников это не славный поступок, а чистой воды преступление. У кукольников добродетелью считается трусость. Он нарушил все известные ему законы.
— Ты хочешь сказать, что ему стыдно?
— Ну, отчасти. Но это еще не все. Его поразило, как повели себя мы, когда очнулись. Помнишь, как это было? Несс тогда стоял и смотрел на останки кзина-пилота. Тебе пришлось его несколько раз встряхнуть, прежде чем он обратил на тебя внимание. И что он выясняет? Что я, Джейсон Папандреу, его друг, все это задумал и провернул. Я знал, что босс и знаток славеров движутся к верной смерти, потому что компьютер показал им позицию самоуничтожения и сказал, что в этой конфигурации осуществляется преобразование материи. Я это знал и позволил им уничтожить себя. Хитростью добился, чтобы пилот накрыл нам головы полицейской сетью, и за это благодеяние оставил его умереть. И тогда я гордился этим, а ты гордилась мной. Теперь ты понимаешь?
— Нет. Я до сих пор горжусь тобой.
— Увы, этого нельзя сказать о Нессе. Он считает, что мы, кого он воспринимал как чудаковатых кукольников, — но ведь и мы воспринимали его как человека-чудака, — совершили ужасное преступление. Более того, это преступление собирался совершить он сам. И свой стыд за этот поступок он перенес на нас. Ему стыдно за нас, и он не хочет нас видеть.
— Сколько осталось лететь до Джинкса?
— Неделя.
— А быстрее никак нельзя?
— Быстрее еще не придумали.
— Бедный Несс!