— Вот. Вы обронили, — передаю ей очки.
— Ой, я вам так благодаг'на, — она, наконец, выходит из ступора, улыбается.
Надо же, а без очков она выглядит старше. Без очков сразу становится понятно, что никакая она не «девчушка», а вполне себе девушка. С правильными и привлекательными чертами, только худая и маленького роста. Сиськи скромные, зато фигурка точеная. А большие сиськи при такой миниатюрной фигурке даже ни к чему. Многим именно такие и нравятся, чтоб небольшие, но задорные…
— Сергей Кротовский, — представляюсь.
— Маг'гаг'ита Белкина… можно пг'осто Белкина…
Прикусываю язык, чтоб ненароком не засмеяться. Случаются же злые насмешки судьбы. Девка отхватила дефект речи и имечко с двумя буквами «р». И я понимаю, почему она предпочитает, чтоб ее называли по одной фамилии. Наверняка дразнили все, кому не лень.
Белкина надевает очки и снова превращается в «девчушку». Поразительно, впервые вижу человека, которого очки не старят, а наоборот молодят. Наверно потому, что с этими круглыми стеклами она выглядит комично. В облике появляется какая-то детская нескладность.
— Вы не об'гащайте внимания. Я когда волнуюсь, начинаю ког'тавить. Это сейчас пг'… пг'… пр-ройдет.
— О, я вижу уже прошло, — прям не девушка, а ходячая аномалия. Никогда не слышал о таких случаях, чтобы картавость нападала приступами.
— Ой, Кг'отовский, а где ваш пег'стень? — вооружившись окулярами Белкина тут же замечает несостыковку и для наглядности сует мне под нос собственную руку с перстнем, на котором изображена белка.
Черт, косяк. Анюта ж говорила про перстень. Надо изживать предрассудки прошлой жизни. Раньше никогда цацки не носил. Даже обручальное кольцо снял сразу после свадьбы. Ну вроде как не по-мужицки это, таскать на себе украшения… достаю из кармана и насаживаю гайку на палец… все, даю себе слово отныне не снимать даже на ночь.
— Забыл. Спасибо, что напомнили.
— Забыл? — поражается Белкина, — Кротовский, вы с луны упали?
— Э-э, почти. Видите ли… Белкина… я сирота. В Петербург прибыл только вчера… из деревни.
— Да, но хоть какой-то багаж знаний… — уточняет Белкина с подозрительно-затаенной надеждой.
— Полный ноль. Абсолютный. Я, как дитя малое.
— Это чрезвыча-айно приско-орбно, — протягивает Белкина без малейшей скорби в голосе.
По-моему, она откровенно рада появлению неуча, на которого теперь сможет обрушить всю мощь своего зубрежного интеллекта. Ну, так и я этому рад.
— Скажите, Белкина, а почему так важно проявлять осознанность во время перехода? Я смотрю, все остальные на этот счет не утруждаются.
— И напрасно не утруждаются. Первый переход на изнанку крайне важен. Есть шанс наладить контакт со своим зверем первопредком.
Вот оно что. Начинает складываться картинка. У меня фамилия Кротовский и крот на перстне, у Белкиной — белка. Припоминаю, что у императора фамилия Кречет, и это видимо тоже не случайно.
— Белкина, у меня к вам предложение.
— Какое?
— Давайте дождемся, пока пройдут все остальные. А потом мы пойдем спокойно без риска получить тычок в спину. И вы мне пока расскажете про первопредков.
— Вы и этого не знаете? Тогда конечно… тогда расскажу.
Надо отдать Белкиной должное. Во вполне академической манере прочла мне краткую лекцию. О том, как вначале времен боги собрались на горе, приняв облик зверей. И решили они помочь людям, наделив патриархов родов людских своими силами. И каждому родоначальнику дали нерукотворный перстень…
— Извините, Белкина… это какая-то метафора? Про то, что перстень нерукотворный? Выглядит он вполне себе рукотворным…
— Знаете что, Кг'отовский, — она нахмурилась, — Если говог'ю метафог'ично, то об этом пг'едупг'еждаю.
Ишь ты. Какая ершистая Белкина.
— Извините, вовсе не хотел подвергать рассказ сомнению.
— Извинения приняты, — смягчилась Белкина, — Пойдёмте. Мы одни остались.
Действительно, холл опустел, и Вероника Кондратьевна уже кидает на нас суровые взгляды. Пора идти. Мы снова приближаемся к черноте, ждущей нас за воротными створами. Белкина какое-то время вглядывается в эту черноту, а затем делает глубокий вдох и шагает.
Все, я остался один. И я не вижу смысла как-то особо готовится. Лучше, чем есть, я не стану. Я качнул тело вперед, чтобы сделать шаг, но тут мне на плечо ложится рука Вероники Кондратьевны.
— Не пытайся призывать своего первопредка, граф, — говорит она, — Просто будь готов к встрече с ним.
Внутренне соглашаюсь и шагаю во тьму…
Глава 4
Я шагнул во тьму и был во тьме… недолго, по объективному времени, вероятно, доли секунды. И если б не предупредили меня заранее, наверно просто не заметил бы этого промежуточного пространства. А оно на самом деле есть, хотя и похоже на мелькнувший в сознании образ. Но я был готов, и я удержал этот образ.