Поверенный Посконников шумно выдыхает, но он рано, болезный, расслабился.
— …однако хочу уточнить у моего поверенного… — продолжаю жестко, — …уважаемый, здесь указаны два счета для перевода денежных средств, поясните, будьте любезны.
— Да что ж тут пояснять? Оба счета ваши, — Посконников начинает играть лицом, изображая уставшего человека, работающего забесплатно и даже без надежды на элементарную человеческую благодарность.
— Прошу извинить, еще одну минуту, — подхватываю договор и снова выхожу в соседнюю комнату.
Дед с внучкой смотрят на меня глазами, в которых плещется смятение. Я снова отвожу их в дальний угол.
— Что это за счета? — спрашиваю строго.
— Оба ваши, — Матвей Филиппыч стоит передо мной по стойке смирно, он по-прежнему ни черта не понимает.
— Анюта! Ты хоть в курсе?
Анюта берет в руки договор и всматривается в указанные счета.
— Один, твой личный счет, а другой… другой счет твоей фабрики…
О как все закручивается! Оказывается, у меня есть фабрика! И добрых восемьдесят процентов суммы от продажи дома должны упасть на фабричный счет.
— А мой личный счет… им только я могу пользоваться?
— Конечно, на то он и личный.
— Та-ак, а фабрикой кто распоряжается? Посконников?
— Нет. Ядвига Пална. Но Посконников и фабричные дела ведет тоже.
— Понятно.
Вот теперь мне все понятно. Снова возвращаюсь за стол переговоров. Посконников за минуту моего отсутствия, успел покрыться бордовыми пятнами. Я уже не сомневаюсь, что он работает на третью сторону.
— Петр Ильич, — обращаюсь к купцу, подчеркнуто игнорируя хлыща, — Прошу извинить за причиненные неудобства. Случилась досадная несостыковочка. Нам придется оформить к договору протокол разногласий. Все средства должны быть переведены на мой личный счет.
Купчина едва заметно понимающе усмехается. Посконников покрывается обильной испариной, м-да, в покер играть ему лучше не садиться.
— Да вы что себе… мальчишка… я пашу как проклятый… договор юристы составляли, на мои личные, между прочим, средства. А вы тут изображаете из себя… подписывайте, как есть…
— Посконников, пшел вон отсюда, — с ворами и паскудами я в прошлой жизни не церемонился и в этой не собираюсь, подбавляю в голос силы, — Матвей Филиппыч!
«Деда» вылетает на мой зов, как верный пес, вернувший, наконец, давно потерянного хозяина.
— Проводите господина поверенного во двор. Ему нужно продышаться.
А «деда», оказывается, страшен при исполнении. Посконников выбежал из дома, не дожидаясь, когда ему возьмется помогать в этом старый слуга. Ну так-то я и сам впечатлился, прямо ощутил в Филиппыче дремлющую, но готовую проснуться звериную силу.
При этом купец Петр Ильич Хоромников пронаблюдал сцену изгнания хлыща с поражающим хладнокровием. Да, чувствуется школа. Не удивлюсь, если он окажется комерсом в седьмом колене. Тут не просто выучка, тут с молоком матери впитано.
— Не извольте беспокоиться, Сергей Николаич, — подает голос купец, — Текст договора поправим в один миг.
Купец быстро достает пару чистых листов и старомодный чернильный прибор. Уже через пару минут протокол разногласий готов. Сережину подпись я уже худо-бедно освоил. Подписание документов трудностей не вызвало. Может мне кажется, но, по-моему, купчина проникся ко мне симпатией.
— В договоре прописан недельный срок на освобождение помещений, — напоминает он, уже поднимаясь из-за стола, — Но, если вам понадобится больше времени, я подожду. Спешки нет.
— Матвей Филиппыч, — обращаюсь к старому слуге, — Нам достаточно недели на переезд?
— Предок с вами, Сергей Николаич, было б что перевозить. Сегодня же и переедем.
— Как видите, — перевожу взгляд на купца, — Нам и оговоренной недели не понадобится. Если желаете, Петр Ильич, оставьте ваши координаты. По факту переезда оповестим.
— Координаты… координаты… — Хоромников будто пробует на вкус, — Хорошее слово. А главное емкое. Надо будет взять на вооружение… не извольте беспокоиться Сергей Николаич, я, как уже сказал, не тороплюсь, — он достает из портмоне визитку и протягивает мне, — Но такому гостю, как вы, всегда буду рад. Теперь позвольте откланяться. Вся сумма на ваш счет будет переведена сегодня же.
Хоромников укатил на своем ретро-броневике, захватив заодно и Посконникова.
— Эх, — спохватываюсь, — Можно было с ним уехать. Подбросил бы до Петербурга.
— Да ладно, на поезде доедем. Сережка, ты молодец, — не в силах больше сдерживать переполняющие чувства, Анюта кидается мне на шею, — А как Посконникова отшил… злыдня. Это надо видеть.