Понимаю - осталось недолго.
Товарец бородача покупаю не для собственного употребления.
Так было не всегда.
Словно страшный сон, который хочется забыть, и смею верить - все таки забуду.
Потому что - Время - лечит.
В начале было вот так.
Обыденно.
***
...Каждое утро, воткнув в уши капсулы, ограждаюсь от этого мира. Но он все равно достает и под ставший вдруг любимым тяжелый металл. Баллады и фолк уже не справляются.
Мир не подкрадывается незаметно - он долбит тяжелой артиллерией, словно я на передовой.
Просачивается смсками и неожиданными звонками, дурно пахнущей кучей электропочты - даже не спама, не отвертеться: письмами от родственников, сослуживцев, одноклассников, одногрупников, внезапных друзей детства, соц.служб, опросов и начальства. Не разгрести. Чувствую, что тупею, тону в этом вале информационного мусора, и вдруг неожиданных и ненужных , но напрягающих обязанностей.
Кафедра, как преддверие островка спасения.
Захожу, озираясь, здороваюсь. Здесь все, летучка уже в разгаре, опоздание на пять минут повод лишний раз пропесочить козла отпущения - другим в назидание.
Две минуты позора, красные уши, внутренний чайник клокочет кипятком, но вырваться не спешит - давлю тяжелой крышкой смирения, его я выработал немало.
- Женится вам, барин, надо, - наконец "удачно" шутит начальник отдела. Лысина чуть прикрыта пушком, пузишко, крохотные цепкие глазки в ватном комке лица. Но - статус, гранты, умение свалить сложное на нужных, да и сам в общем-то не дурак.
Разбегаемся по кабинетам, кто с листами техзаданий, кто с кружкой кофе.
В дверях сталкиваюсь с Ли. Неловко, она роняет папку, стреляет глазами: скорее задумчивость, нежели игра, скорее "уже" оценка, нежели повод для флирта.
Поднять не успеваю - пока торможу, думаю, секундное замешательство, бумаги уже в руках младшего научного сотрудника. Внутренний "я" разводит руками и клянет себя за нерешительность. Внешний "я" ловит очередной взгляд: в нем разочарование и явное "тест не сдан".
Улыбка "для всех" озаряет коридор.
Ли удаляется, цокая шпильками, русые сегодня волосы водопадом разлетаются по плечам.
Мой кабинет - моя отрада. Смерть-машина, которой вот уже полгода я скармливаю всякую всячину: от музыки до стройных математических выкладок. Тест Тьюринга не для нас, тут бы добиться хоть какого-то прогресса с оперированием абстрактными понятиями. Типы логик и алгоритмы смешались в такую кашу, что разобраться в путанице кодов сможет лишь пара человек, затеявших это. Я из их числа.
- Попробуй иные варианты, мы что-то упускаем, - говорил руководитель перед отъездом в командировку. Длительную. - На тебе теперь все, ты у нас мастер.
И уехал на долгие три недели, что тянутся уже третий месяц там, далеко.
А шеф требует результатов.
На него тоже давят - средств всунуто немало, а отдачи нет.
И не было.
Пока я не начал кормить машину гигабайтами самиздата.
Помню, первая же партия с одного из крупнейших ресурсов вызвала ступор и зависание. На долгих полдня, когда у меня появилось пару седых прядей, а агрегат выжрал уйму энергии в режиме "черный экран, отвалите нафиг все".
Затем, под давлением начальства, я залажу в агрегат, подключаюсь в режиме оператора.
И нажравшаяся содержимым самиздата, восприняв это как вселенскую мудрость , и руководство к действию - Смерть-машина вдруг меняет сначала меня.
А затем и саму реальность, частично растворяясь во мне, частично в этом мире, навеки изменившемся.
Очнувшись - не было ни Смерть-машины, ни всего нашего коллектива вокруг. Будто все вымерло в нашем институте, лишь сквозняк шелестел чьими-то разбросанными по полу коридора чертежами.
В голове шумело - сколько там вокруг меня прошуршало мегаватт энергии? Любой томограф обзавидуется. Как я вообще выжил, облучен ли, и где все? Пошатываясь, добрался до конца коридора - в святая святых администрации. Ресепшн пуст, дверь к Самому приоткрыта.
Вваливаюсь туда.
Пусто.
Но словно слышу чей-то легонький топот, смех, шепот.
Будто цирковые карлики или дети.
С учетом проблем - скорее карлики, причем злые.
Шепот то отдаляется, то приближается, волнами, будто кто-то балуется с фокусировкой прибора в моей голове.
Оглядываюсь, по-прежнему вокруг никого.
Здание пусто.
Кто же бегает?
Слышу шуршание в потолке, там где протянуты коммуникации.
Крысы?
В голове шумит, все мышцы предательски дрожат.
Всплывает нехорошая, но логичная мысль: видимо, все же облучение.
На негнущихся ногах ковыляю к шкафчику с красным крестом.
Скомканная аптечка услужливо делится десятком бинтов и пластырей. Еще есть нашатырь, валидол и йод.