Оно открыло свою грязную зубастую пасть, и в горле у него что-то забренчало, словно потрясли лист жести.
– Я понял это по твоим щупальцам. Типичная уловка колдунов. К тому же кто, кроме колдуна, сумел бы попасть туда, где ты стоишь?
– Вижу, ты не очень-то уважаешь колдунов.
– Я их ем, – был ответ.
Я скорчил рожу, думая, какой бы фортель из моего старого арсенала мне выкинуть.
– О вкусах не спорят. Но что толку от туннеля, если по нему ни пройти, ни проехать? Как же мне пройти?
– Не пройдешь.
– Даже если разгадаю загадку?
– Меня на это не купишь, – надменно произнесло чудовище, но в глазах у него вспыхнул огонек. – Ну ладно, черт побери. Что это такое: зеленое и красное, ходит по кругу, по кругу, по кругу?
– Да ты знаешь сфинкса!
– Проклятье! – взревело оно. – Ты слыхал!
Я пожал плечами:
– Ну, повсюду случается бывать.
– А вот здесь бывать не случится!
Я уставился на чудище. У него наверняка есть особая защита от магических атак, раз оно поставлено здесь, чтобы уничтожать волшебников. А уж физические данные более чем солидные. Интересно, как быстро оно бегает? Может, прошмыгнуть мимо и побежать? Нет, лучше обойтись без подобных экспериментов.
– Мне в самом деле до зарезу нужно пройти, – попытался я уговорить его. – Экстренное дело.
– Перебьешься.
– Послушай, какая тебе с этого корысть? Довольно поганая работенка – сидеть посреди туннеля.
– А мне нравится. Я для этой работы и создан.
– А как же ты пропускаешь сфинкса?
– Магические существа не в счет.
– Хм-м.
– Не вздумай втюхивать мне, что ты и есть настоящее магическое существо. И не пытайся выкинуть какой-нибудь колдовской фортель. Я эти штучки насквозь вижу.
– Верю, верю! Между прочим, как тебя звать-то?
Чудище фыркнуло:
– Можешь звать меня Скроф, так проще. А тебя?
– Зови меня Кори.
– Ладно, Кори. Я не прочь потрепаться с тобой, правила позволяют. У тебя есть три варианта на выбор. Один из них – дурацкий. Ты можешь вернуться назад цел и невредим. Можешь устроиться там, где стоишь, и сиди себе здесь сколько хочешь; я и пальцем тебя не трону, покуда будешь паинькой. А самое глупое, что может взбрести тебе в голову, – это переступить черту, которую я провел. Я тебя тут же прикончу. Это – Порог, а я – его Хранитель и никого не пропущу.
– Спасибо, что объяснил.
– Это часть моей работы. Ну, так что ты выбираешь?
Я поднял руку. Силовая линия сделала кончики моих пальцев острыми как ножи. Фракир свесилась с моего запястья и стала изящно раскачиваться.
Скроф ухмыльнулся:
– Я пожираю не только колдунов, но и их помощников. На такое способно лишь существо из первозданного Хаоса. Попробуй-ка сунься!
– Из Хаоса? Ты сказал, из первозданного Хаоса?
– Да, так оно и есть. Против них не устоит никто.
– Кроме Властелина Хаоса, – парировал я и сосредоточил все внимание на определенных точках внутри своего тела. Тяжкая работа. Чем быстрее делаешь это, тем болезненнее ощущение…
Снова послышался звук, похожий на бренчание жести.
– А знаешь, каковы шансы, что сюда вздумает явиться Властелин Хаоса? – презрительно спросил Скроф.
Мои руки стали удлиняться, я наклонился вперед, рубашка лопнула у меня на спине. Кости лица зашевелились, грудь стала надуваться и расширяться…
– Похоже, тебе не повезло, – произнес я, когда трансформация была окончена.
– Черт побери! – пробормотал Скроф, когда я перешагнул черту.
Глава 3
Некоторое время я постоял у выхода из пещеры. Левое плечо болело, правая нога ныла. Я знал, что если сумею взять себя в руки и вытерпеть боль до трансформации, то после анатомической перестройки она сама утихнет. Этот процесс требует значительных сил, после него чувствуешь себя довольно усталым, а двойное превращение после стычки с Хранителем вовсе измотало меня. Итак, я отдыхал в пещере, которая, очевидно, соединялась с жемчужным туннелем, и думал о том, что мне предстояло сделать.
Далеко внизу и слева простиралось ярко-синее, очень бурное море. Волны с белыми гребнями бешено обрушивались на серые прибрежные скалы, порывы ветра разносили брызги. В просвете между облаками виднелась радуга.
Прямо передо мной лежала искореженная, изрезанная трещинами дымящаяся земля, а на расстоянии мили отсюда возвышались высокие темные стены, окружавшие громадный и очень странный замок, который я тут же окрестил Горменгхастом[2]. Он представлял собой смешение самых различных архитектурных стилей, а по размерам превосходил дворец Амбера.
К тому же Горменгхаст был осажден.
Перед стенами расположились войска, главным образом на невыжженной земле, где еще осталась растительность – зеленая, хотя и сильно вытоптанная трава и деревья. У осаждающих были пожарные лестницы и стенобитная машина, хотя в этот момент лестницы и таран лежали на земле. У стен замка дымились небольшие домишки – очевидно, сгорела целая деревня. Здесь и там на земле лежали тела.
2
Вошло в литературу с легкой руки писателя Мервина Пика как символ чего-то одновременно чудовищно-огромного и отвратительного.