Старик наивно взглянул на германца и неожиданно, точно откуда-то у него явилась смелость, промолвил:
— А вот и не задаст!
Фон Брюген хотел уже раскричаться на такое замечание слуги, как любопытство заставило его спросить:
— А почему же ты думаешь, что он их помилует?
— Да потому, что не добраться ему будет до русских! Руки коротки! У нас поляки сказывают, что одна рука у вашего императора короче другой.
— Это не беда, он и ею сумеет захватить, что нужно!
Но переспорить старого Ионтека было трудно. Много он видел во время своей долгой жизни, немало чего наслушался и смело возразил генералу:
— У нас в Польше есть предание, что старая Польша, теперь разъединенная, снова воссоединится и уйдет из-под власти пруссов и австрияков…
— Польская собака! — крикнул генерал в сердцах.
Фон Брюген, кряхтя, повернулся на бок, достал с ночного столика стакан со старым вином, сделал глоток и, смягчившись, промолвил:
— Наказать бы тебя следовало за такие слова! Ну, рассказывай дальше!
Не струсивши, Ионтек посмотрел выцветшими глазами, подумал минуту и, махнув рукой, снова заговорил:
— Там у пана в шкафу есть книжка, так в ней все сказано…
И, не ожидая ответа генерала. Ионтек зашаркал ногами, направляясь к старому, немного покривившемуся шкафу из крепкого ореха.
Привычные руки быстро вытащили с полки необходимую книгу.
— Вот, читайте, если по-нашему, по-польски, смыслите!
Фон Брюген взял эту небольшую пузатенькую книгу, осторожно понюхал, осмотрел ее со всех сторон, точно опасаясь, не подвох ли тут какой, и стал перелистывать.
— Тут у пана ленточкой заложено, там и читайте.
Генерал впился глазами в строки книжки и прочитал:
«Когда земная кровь воссоединится с небесной и кровяной дождь прольется на землю, произойдут тяжкие испытания для нашей матери-Польши. Но это время будет последним часом ее тяжелых мук и горя. Ни пруссы, ни цесарцы не одолеют белого орла с востока. Он растреплет то и другое царства, уничтожит их от края до края. Вот тогда и настанет радостное время, когда все три части нашей родины воссоединятся. А пока — жди и терпи, польский народ!»
Фон Брюген нервно откинул книгу на одеяло и задумался.
Старые люди в большинстве случаев суеверны. Неожиданное предсказание, пропитанное им, встревожило старика.
— Возьми ты свою чертовскую книгу, — крикнул он Ион-теку и нервно осушил весь стакан.
— Ну, убедились теперь, что я говорю правду? — торжествующим голосом проговорил Ионтек.
Генерал молчал, только глаза его сердито перебегали по стенам комнаты.
— Мало ли какой глупости не напишут, всему верить нельзя. Вон тоже у нас иные солдаты, даже офицеры, верят заклинаниям.
Бескровные уши Ионтека насторожились. Старик тоже был склонен ко всему таинственному.
— А какое такое заклинание? Разные есть ведь! Некоторые действительны.
Крякнул фон Брюген, нахмурился, пальцем поманил к себе поляка поближе и, указывая на висевший на вешалке мундир, нерешительно заметил:
— Достань там в кармане записную книжку!
И когда она была ему принесена, достал из нее тщательно сложенную бумажку и как-то глухо начал читать. Видимо, ему хотелось поделиться со стариком Ионтеком некоторыми сведениями, волновавшими его.
«Если у кого из носа кровотечение или если он ранен, тот должен положить эту записку на рану и кровь перестанет течь. Кто этому не поверит, может убедиться. Положи эту бумагу на острие ножа и уколи собаку или лошадь, кровь не пойдет…»
Ионтек, внимательно слушавший плохой перевод на польский язык читавшего, утвердительно кивнул головой.
— Этому верить можно, у нас в фольварке есть две женщины, так они тоже кровь останавливают.
Точно довольный его одобрениями, фон Брюген начал читать снова, теперь уже громче:
— «Бин, Кусус, Люстус, Нарен, Зибеш, Муна, Иезус, Мария, Иозеф!»
При чтении последних трех слов Ионтек набожно перекрестился.
— Это очень действительная молитва, — сказал генерал, — ее нашли в 1505 году на гробе Спасителя. Когда император Карл отправился в поход, он получил ее в благословение от папы.
— А вы католик, пан? — неожиданно прервал чтение генерала слуга.
— Я саксонец, — точно нехотя, вымолвил фон Брюген.
— Вот, вот, я и вижу, что вы в Бога верите, а то ваши остальные швабы костелы наши разоряют.
Генералу, видимо, было неприятно слушать эти слова. Он хотел уже окончить затянувшийся разговор, но сейчас же снял с пальца какое-то кольцо из алюминия и, показывая старому Ионтеку, доверчиво проговорил: