– Слейтер Паталис, – закончил за нее Рафаэль. – Приехал Вэном, чтобы закончить зачистку. Я буду летать высоко. Попрошу Дмитрия держаться подальше.
– Хорошо, – она отвернулась, не в силах смотреть на женщину на кровати. – Что на счет моего отца?
– Он знает лишь то, что его любовницу убил вампир-одиночка. В наших интересах, если распространится такой слух.
Спускаясь вниз по лестнице, Елена уловила запах Вэнома.
– У женщины была семья, – сказал вампир. – Однако в городе никого нет.
У Елены внезапно возникла угнетающая мысль.
– У нее были дети? – брат или сестра, о которых они никогда не знала?
Ей ответил Рафаэль.
– Нет. Я уверен в этом.
Охотница отрывисто кивнула на прямой ответ и повернулась к Вэному.
– Ее тело не должно быть обнаружено.
– Конечно. Гарантирую, что будет бумажный след, выводящий из города. – Вампир начал подниматься.
– Джейсон вернулся.
Дойдя до холла, Елена сопротивлялась желанию пойти в кабинет отца, зная, что это закончится очередной громкой ссорой.
– Кто такой Джейсон? – вместо этого спросила Елена, отфильтровывая запах Вэнома и нацеливаясь на след Урама.
– Один из Семерки.
Ангел Крови вышел через заднюю дверь, подумала Елена, направляясь туда.
– Почему ты избавляешься от тела? Ее разорвали, но похоже на классическое излишество вампира.
– Урам мог оставить на ней следы.
Елена открыла заднюю дверь, почувствовала на ладони что-то липкое и опустила взгляд. Кожа ладони испачкана ржавчиной. Засохшей кровью.
– Он насмехается над нами, – она провела ладонью по штанам, стирая кровь, желая помыть руки, но не потерять след сейчас было важнее. Он был свежим, чистым, ярким в прозрачности дня после ливня. Это был бонус – столько запахов было смыто, а новые стали богаче, интенсивнее.
В нескольких футах от двери виднелись капли крови. Елена не хотела выяснять их происхождение, потому что прихватывать с собой сувениры было фишкой Урама. Что напомнило ей о
– ...Микаэла?
– Я ее предупредил.
Почти способная видеть след Урама в пропитанном озоном воздухе, Елена побежала, едва чувствуя ветер от крыльев Рафаэля, когда он поднялся в небо. Группа ранних прохожих убралась с ее пути, когда Елена почти выбежала из переулка за зданием на оживленную улицу на противоположной стороне, но никто не смотрел в небо. Гламур, подумала охотница. Мурашки ползли по коже от мысли, что Урам мог наблюдать за ней в любое время с момента начала охоты.
Другая капля крови, затоптанная на асфальте подошвами ботинок, когда город проснулся. Она заметила это, но продолжила бежать, одинаково легко уворачиваясь от хорошо одетых бизнесменов и бездомных, толкающих магазинные тележки. Еще кровь, эта лужица достаточно большая, чтобы люди обходили ее, поглядывая с опаской. Елена подумала, вызвал ли кто-нибудь полицию. Это Нью-Йорк, вполне возможно, что нет.
Рафаэлю нужно будет и сюда отправить команду зачистки. Сделав мысленную пометку, Елена продолжила следовать за запахом, волнение разлилось по крови, словно сильнейший наркотик. Ее способность проникла в каждый сантиметр кожи, в каждую часть ее существа.
Вот кто она. Прирожденный Охотник.
Она чувствовала, будто плывет в кислоте, поджарившись на солнце к тому времени, как очутилась перед зданием, которое выглядело удивительно знакомо. Где это она? Елена стряхнула близкое к трансу состояние, в которое впала, и прочитала вывеску.
"Новый Детский Музей"
Основан Деверо Энтерпрайзиз.
Кровь Елены застыла, ужас подкатил к горлу, пока она не прочла мелкий шрифт и не поняла, что музей закрыт на ремонт. Слава Богу. Если бы внутрь вошел ребенок...
– Он в здании?
Было так заманчиво обернуться в запах дождя и Рафаэля, но она устояла, вместо этого потянувшись за отголоском следа Урама.
– Либо это так, либо мы просто упустили его. – Задумавшись, взломал ли Урам дверь, она проверила ее и обнаружила, что та заперта. Сосредоточившись, Елена нахмурила лоб.
– За дверью запах не такой сильный.
Елена отошла на несколько шагов и медленно повернулась. Там! Протиснувшись с торца здания, она направилась к задней части дома, страх, гнев и азарт охоты стучали в ее крови. Автостоянка была пуста, но не это ее интересовало. Маленькая дверь за ней была открыта и лениво покачивалась от легкого ветерка.