– Настоящее или искусственное? – почти шепотом проговорила она самой себе.
– О, очень даже настоящее, – донесся до нее спокойный голос Рафаэля. – Иллиум был в очень плохом состоянии, чтобы потерять дорогие сердцу перья.
Елена повернулась, на лбу залегли морщинки.
– Почему ты навредил кому-то настолько прекрасному? Завидовал?
Что-то в глазах Рафаэля вспыхнуло – что-то жаркое и безусловно смертоносное.
– Ты бы нашла в Иллиуме мало интересного. Он любит подчинять своих женщин.
– И что? Зачем вырывать его перья?
– Его нужно было наказать. – Рафаэль пожал плечами, отошел от окон и остановился менее чем в футе от Елены. – А этот метод действительно причинил ему боль... Перья за год отрасли.
– В мгновение ока.
Казалось, опасное расстояние убавило ее сарказм.
– Для ангелов, да.
– Так его новые перья постигла та же участь? – Елена говорила себе прекратить пялиться в глаза Рафаэля, что не важно, что он говорил, такой контакт упрощал ему вторжение в ее разум. Но она не могла отвести глаз, даже когда пламя в его глазах превратилось во что-то, что походило на крошечные вращающиеся клинки. – Так как? – настаивала она на ответе голосом, хриплым от внезапно охватившего ее голода.
– Нет, – ответил архангел, протянув руку, чтобы провести по краю её уха. – Они отрасли еще более прекрасными. Голубые, обрамленные серебром.
Елена, услышав хмурость в его голосе, рассмеялась.
– У меня спальня в тех же тонах.
Между ними зашипел неприкрытый жар. Мощный. Резонирующий. По-прежнему глядя в глаза Елены Рафаэль провел пальцем по ее челюсти к шее.
– Уверена, что не хочешь меня туда пригласить?
Он был таким донельзя прекрасным.
Мужественным, очень мужественным.
Всего лишь попробовать на вкус.
Это говорила в Елене тьма, небольшая сущность воспроизвела в памяти пропитанный кровью кухонный пол в тот день, когда девушка лишилась своего детства.
Кап.
Кап.
Кап.
– Иди сюда, маленькая охотница. Попробуй на вкус.
– Нет. – Елена отдернулась, её ладони взмокли из-за страха. – Я пришла лишь для того, чтобы вернуть розу, и спросить, есть ли у тебя какая-нибудь информация о местонахождении Урама.
Рафаэль опустил руку. Елена ожидала ярость из-за ее отказа, но его лицо, напротив, выражало задумчивость.
– Я хорош в борьбе с ночными кошмарами.
Елена усмехнулась.
– И в их создании. Ты оставил того вампира на несколько часов на Таймс-сквер[9]. – "Елена, прекрати, – приказал ее разум. – Ради бога, угомонись! Ты должна заставить его поклясться, что он тебя не тронет..." Вот только ее рот не послушался. – Ты мучил его!
– Да. – И даже ни намека на угрызение совести.
Елена ждала продолжения.
– И что? Это все, что ты скажешь?
– Ожидала, что я испытаю чувство вины? – Выражение лица Рафаэля стало напряженным, затем холодным, как лед. – Елена, я не человек. Те, кем я управляю, не люди. Ваши законы неприменимы.
Она до боли сжала руки.
– Законы об общей добропорядочности, высокой морали?
– Называй как хочешь, но помни... – Рафаэль наклонился к ней, говоря ледяным шепотом, который жестоко хлестал ее по коже, – ...если я паду, если потерплю неудачу, вампиры полностью освободятся и Нью-Йорк потонет под кровью невинных.
Кап.
Кап.
Кап.
Елена покачнулась от наплыва тех жестоких образов. От того, что в памяти. От того, что, возможно, может произойти в будущем.
– Вампиры не все зло. Лишь небольшой процент из них потеряли контроль. То же самое, как у людского населения.
Рафаэль положил ладонь ей на щеку.
– Но они не люди, так ведь?
Елена не произнесла ни слова.
Ладонь архангела была горячей, голос – ледяным.
– Елена, ответь мне. – Самоуверенность, которую он собой являл, захватывала дух, но хуже было то, что он во всем был прав. Его сила... она потрясала.
– Да, – признала Елена. – Охваченные кровожадностью вампиры убивают с уникальной злобой... и не останавливаются. Смертельная вереница может протянуться на тысячелетия.
– Значит ты понимаешь, что железный контроль просто необходим. – Рафаэль подошел ближе. Их тела соприкоснулись. Он скользнул рукой Елене на талию. Она больше не могла, не запрокидывая голову, смотреть ему в лицо. Казалось, что в этот момент это отнимало слишком много усилий. Все, что она хотела сделать – это растаять. Растечься лужицей и забрать архангела с собой, чтобы он мог сделать с ее изнывающим телом эротические, соблазнительные штучки.
9
Таймс-сквер – площадь в центральной части Манхэттена в городе Нью-Йорке в США, расположенная на пересечении Бродвея и Седьмой авеню в промежутке между 42-й и 47-й улицами.