Сареф через память Иоганна понимает предшествующие события. Его сын был молодым магом-целителем, что бесплатно лечил жителей трущоб. В роковую ночь в Альго заявились проповедники Железного Венца, что вступили в конфликт с молодым магом, который защищал пациентов с болезнью «черных пятен».
Спасибо образованию Фернант Окула, Сареф понимает, что болезнь не имеет ничего общего с темной магией или поклонением другим богам или демонам. Но доказывать фанатикам что-либо бессмысленно, целителю вместе с ассистентом пришлось бежать в поместье отца, уважаемого мага в городе.
Но это не остановило раззадоренную толпу, которой «по секрету» сказали, что маги сами насылают болезни, чтобы тестировать на бедняках новые лекарства и магию. Всех «зараженных» в ту же ночь избавили от будущих страданий, а теперь Сареф на месте Иоганна смотрит на главного жреца, требующего выдать родного сына.
— Вы зарываетесь! — Ревет хозяин поместья. — Пошли прочь отсюда. Я — Иоганн Коул, член Конклава. Если вы думаете, что я по откровенно бредовым обвинениям выдам вам хоть кого-либо, то вы глубоко заблуждаетесь. А теперь проваливайте!
— Так может, вы и другие чародеи в заговоре против королевства? В ваших академиях обучаются монстры и вампиры, вы в явном сговоре с Темными Силами. — Жрец продолжает разогревать толпу.
— У вас нет никаких доказательств!
— Да?! А как насчет студента академии, что убил его величество?
— Ни я, ни моя семья не имеют к столичным делам никакого отношения. Предупреждаю в последний раз: проваливайте с моей земли!
Иоганн не заметил в ночи камень, выпущенный из толпы сильной рукой. Булыжник ранит голову до крови и заставляет кратковременно потерять сознание. Очнувшийся чародей чувствует на теле тугие веревки, а весь особняк объят огнем. На террасе перед домом толпа устраивает самосуд над семьей: останки сына еще горят на шесте, а дочь с внучкой грубые руки растаскивают в разные стороны.
Дочь надрывно кричит и извивается всем телом, пытаясь вырваться и добраться до ребенка. Но сопротивление изначально обречено на провал, чей-то сапог разбивает нос женщины, а вот внучка просто исчезла под ногами толпы, чтобы вскоре тело оказалось на костре.
Сареф уже не понимает, что кричит Иоганн, а магия бесконтрольно изливается из тела пожилого мэтра. Чародейский огонь обращает веревки в пепел вместе с одеждой, но огненный маг не обращает внимание на ожоги. Линчеватели не сразу осознают скорый конец, когда люди начинают вспыхивать ярким пламенем. Чародей с горестным воплем сжимает задушенную дочь посреди огненного ада, а вскоре пожар покидает пределы поместья Коулов.
Иоганн устроил самую страшную ночь в истории Альго, трущобы выгорели полностью, а в кварталах более зажиточных горожан освещали ночь локальные пожары. После нашли несколько сотен спаленных людей под воздействием огненных шаров, стрел и дождей обезумевшего от горя чародея. Коул творил магию, как никогда в жизни, огненосный шторм магии отзывался на первую же мысль и затих лишь после того, как все городские храмы Герона навсегда почернели вместе с жрецами, послушниками и паломниками…
…Сареф медленно открывает глаза и чувствует, как слеза пробегает по правой щеке зеркально собеседнику. Заклятье установило прочную эмоциональную связь между двумя магами во время погружения в воспоминания. Если психическая устойчивость Сарефа довольно высока, то чудо, что Иоганн не только не тронулся умом с концами, но еще сумел скрыться от преследования на долгое время.
— Это не сравнится с сухими пересказом, мэтр Иоганн. Благодарю. — Первым берет слово Сареф. — Вы хотите устроить Мировой Пожар, не так ли? Чтобы от мира не осталось даже пепла?
— Да, — легко соглашается огненный маг. — Какое интересное и емкое название… Эгоистично мстить вообще всем? Даже непричастным? Но ведь я тоже не был причастен, а теперь мне просто всё равно на чужие жизни.
— С нами вы исполните желание. — Вампир смотрит на все лежащие карты, которые под его взглядом меняют рисунок на горящий дуб.
— Даже с учетом того, что именно из-за вас всё началось? — Коул подносит карту к лицу. — «Чернильная закалка»? Вот, значит, как ты смухлевал с старшинством карт и темами для истории. Просто изменил карты магическими чернилами.
— Это началось не нами. Мир погибает уже давно. — Сареф устремляет взгляд куда-то вдаль сквозь стены. — Да, фокус в этом, хотя ваш способ «Инверсии вероятности» куда более интересен с точки зрения получения лучших карт в свою руку.