— Нам Цецилия рассказала. После этого мы уже начали переживать за тебя, — сказала Сирше.
— Что уже Финбарр меня размажет как паштет? — я рассмеялся.
— Ну да… Вот дожидались вашего возвращения.
Я покачал головой.
— И вы что — подружились в итоге? — спросила Ренни удивленно.
— Я решил, что Финбарр далеко не безнадежен, как многие думают.
— Тебе виднее.
Они пожали плечами, поморщив носы, выразив свое отношение к оборотню.
— Больше ничего интересно не произошло, пока нас не было?
— Детишки дяди чуть в штаны не наложили и засобирались уезжать. Пока не заявился дядя и не наорал на них.
— Черт, такое зрелище пропустил.
— Тебе, вероятно, тоже достанется, — злорадно захихикали они. — А еще за сломанные ворота и угнанную машину.
— Мне? Вовсе нет. Хотите, завтра вас на машине покатаю?
— Хотим, — с готовностью откликнулись они, слетели с подоконника, оставив там пледы.
Я успел заметить, что они успели переодеться, прежде чем они оказались рядом и я обеих притянул к себе. На них были короткое облегающие платья с глубоким вырезом.
— Черт, девочки…
— Пойдем уже к тебе…
Утром было не очень приятно проснуться от завывания банши. Я открыл глаза, уставился на высокий пятиметровый потолок с люстрой, миг не понимая где нахожусь. Радом зашевелились потревоженные воем банши девушки. Приоткрыли глаза, стрельнув на меня взглядом, прижались теснее. Я мгновенно забыл о завываниях за окном. Еще через час мы наконец выбрались из постели. Девушки принялись одеваться. Я подобрал свою одежду, глянул на них в раздумье.
— Вы можете наколдовать что-то вроде смесителя?
— Чего? — не поняли кузины.
Я показал им злосчастную ванну в ирландском стиле. Объяснил проблему. Они обе захохотали. Потом Сирше открыла краны, зашептала заклятие, струи холодной и горячей воды, перемешиваясь, потянулись к потолку и оттуда обрушились в ванну дождем.
— Вы меня спасли!
Я залез в ванну, закрыв глаза, подставил лицо под капли.
— Потом, просто закрой краны. Колдовство сохранится. Мы пошли, увидимся за завтраком!
Я надел чистое белье, новую рубашку и другой костюм. Вытащил паспорт, портмоне и ключи и прочие мелочи из старого пиджака, чтобы переложить в новый и замер. Открыл портмоне и не увидел там пятисотенных купюр. Вот это номер. Похоже вчерашняя воровка оказалась проворнее, чем я думал. Я раскрыл специальный кармашек на молнии. Кредитка оказалась на месте. Я постоял, соображая. Потом взгляд упал на чемодан. Я открыл, вытащил из него вещи. Припрятанный в нем мешочек с монетами Фризской колдовской гильдии не нашелся. И я точно знал, что из чемодана его не вытаскивал. Интересная ситуация выходила. И кто это полез ко мне, когда я продемонстрировал вчера свою принадлежность к черным магам? Я был стопроцентно уверен, что это не дело рук кузин и моих тетушек.
Озадаченный, я вышел из комнаты и тут же остановился, уставившись на ожидающую на входе Цецилию.
— Ты в первый же день решил пуститься во все тяжкие? — поинтересовалась она.
— Доброе утро, тетушка. Вас подменили?
— Если ты вдруг опять подозреваешь меня в чтении морали…
— Выражайтесь уже конкретнее, — хмуро бросил я.
Цецилия внимательно меня оглядывала.
— Вчера сидела полвечера, утешала Шенни. Она решила, что уже не увидит больше Финбарра. Потом он вернулся и подробно рассказал, чем вы занимались.
— Ваше опекунство закончилось уже как неделю, — жестко заметил я. — Когда мне понадобится ваш совет, я сам спрошу.
— Но я — твоя единственная родственница по линии отца, — сказала она. — Ты, мой единственный оставшийся родственник.
Я хмуро смотрел на нее. Что это все значит? Тетушка никогда прежде не проявляла родственные чувства. Скорее наоборот. В то, что она приревновала к другим теткам, с которыми я вчера весьма мило пообщался, я бы поверил в последнюю очередь. У нас с ней всегда были прохладные отношения, которые можно было сравнить разве что с отношениями партнеров по бизнесу. Только деловые, ничего лишнего. И личного.
— И мы договорились, что я продолжу твое обучение. Тебе следует быть осмотрительнее, Эгихард. Как ты додумался…
— До чего?
— Двадцать пабов! Со своим родственником-оборотнем, которого ты увидел впервые и понятия не имеешь, на что он способен! А потом еще вести на полной скорости спортивную машину! — прошипела она, рассердившись.
Я вздохнул и протянул ей крошечный флакончик, который был у меня в кармане. Цецилия открыла пробку, понюхала.
— Почему вы иногда вдруг начинаете считать меня идиотом? — поинтересовался я.