— Я тоже склоняюсь к мысли, что мастер — некромант, — сказал Адельман. — Ни один маг не может прожить тысячелетия, не позаимствовав у кого-либо жизненную энергию.
— Если это так, значит и драконоборцы и черный маг используют одни и те же технологические устройства, — заключил Орель. — И выходит, что они заодно?
— Не обязательно. Но все технологии однозначно были позаимствованы у Богемии, — мрачно констатировал Карлфрид. — И хотя мне не понравились в прошлый раз обвалы, я поддерживаю Его Светлость — нам надо выкурить этого проклятого мастера из норы и покончить с ним. И чем скорее, тем лучше.
Я глянул на часы. За окном уже начало темнеть.
— Предлагаю выдвинуться завтра утром.
— Нет, Ваша Светлость, сначала вам придется сделать кое-что другое, — сказал Прегиль таким странным тоном, в котором одновременно смешались злорадство и отчаяние, что на него все посмотрели с недоумением. — Пруссии нужен правитель, а я не хочу, чтобы пока мы отсутствовали тут произошла революция или что похуже.
— Вы сейчас шутите? — спросил я, изучая нездоровый блеск в его глазах. — Сейчас это всё неуместно.
— Вполне уместно. Церемонию можно организовать скромную и без излишеств, учитывая кризис, и подготовка к ней не займет много времени. Главное, вы подпишите необходимые указы и…
Прегиль смолк под моим взглядом.
— И снижу налоги до обещанных тридцати процентов? Против чего вы не так давно возражали. Вы подозрительно быстро поменяли свое мнение, Базилиус. Завтра утром мы едем на Райнерсберг.
— Вы не можете это решать, — произнес Прегиль.
— В каком смысле? — мой голос заледенел.
— Хочу напомнить, и не только вам, но и остальным тоже, что вы не входите в Объединенный Совет Гильдий и не можете решать за нас.
Я несколько мгновений молчал и заметил, как напряглись остальные маги. Внутри темным вихрем всколыхнулась ярость, но я не выплеснул ее, сдержав себя.
— Пусть так, — жестко сказал я, не сводя с Прегиля потяжелевшего взгляда. — Но в том договоре, что мы заключили, у меня есть определенные обязательства, исполнению которых вы сейчас препятствуете.
— Да, обязательства помогать против черной магии. Но доказательств, что мастер — некромант, у нас всё же нет.
— На вас грифон случайно не падал? Или может быть что-то другое тяжелое? Нет ли у вас сотрясения, Базилиус? — произнес Ульрих Адельман таким тоном, словно говорил с сумасшедшим, в завершении покрутив пальцем у виска.
На лице Прегиля отразилась досада.
— Вы всё неправильно истолковали. Не хотел это показывать, но видимо придется, — он полез за пазуху, извлек какой-то сложенный в четверо плотный лист, распрямил и протянул Адельману.
Ульрих прочитал. Брови его удивленно взлетели вверх и он, с сочувствием, взглянув на Прегиля передал бумагу Орелю, тот — Дагоберту, потом Карлфриду и наконец Маделиф.
— И после такого вы нам еще морочили голову с поиском наследников? — спросила Маделиф и передала лист мне. — Прочтите, Ваша Светлость, вам понравится.
На официальном королевском бланке с гербами и печатями витиеватым почерком было написано:
'Я, Фридрих Четвертый, король Пруссии, пишу это в здравом уме и светлой памяти. Не так давно я узнал, что в моем кровном родственнике, фризском бароне Эгихарде Фрайхерре Райнере-Наэре, течет кровь дракона. Воспитанный в духе рыцарства, я не могу это так оставить и вызову дракона на неравный бой, положившись на волю Судьбы. Победа решит, кто будет править Королевством.
Верю, что добро восторжествует, но всё же в случае поражения, заявляю, что не имею ни законнорожденных потомков, ни бастардов, и все подобные заявления о каком-либо родстве со мной являются ложью, ибо я жил по кодексу рыцарей и никогда не имел порочных связей.
В случае же отказа моего родственника по отцовской линии от престола, или если передача престола не произойдет спустя неделю после моей гибели, Пруссия, а также присоединенные земли Мекленбурга и Померании отходят моему родственнику по материнской линии, королю Моравии, Якубу Второму, которому я также завещаю изгнать всех магов, а главного мага, Базилиуса Прегиля казнить, как преступника, допустившего существование в нашей стране дракона.
Король Пруссии, Фридрих Четвертый.'
Что ж, этот текст объяснял странное поведение Прегиля. Королевский маг, который считал себя наставником монарха, теперь выглядел едва ли не раздавленным из-за последних строк в завещании Фридриха. Я вернул ему бумагу.
— На вашем месте, Базилиус, я бы просто сжег это. Как я понимаю, об этом документе никто кроме вас не знал.