Я скосил глаза на слуг — те притворились истуканами, слепыми и глухими одновременно.
— А ты что, совсем не можешь ходить, да? Бедняжка… — протянула она. — Как это тебя угораздило? А тебя как зовут? — зачастила девчонка, не покидая, впрочем, своего убежища.
— И вовсе я не бедняжка! — сам от себя не ожидая, возмутился я. — И все я умею! — запальчиво возразил ей и в доказательство поднялся с кресла.
— Ой! Я про тебя слышала: тебя Тумма лечит, правда? Так это он тебя на ноги поставил? — зачастила собеседница.
— Тумма сказал, я сам себя вылечил, а он только помог, — с гордостью ответил я. — Храбрая кровь прогнала плохую кровь!
— Ну да, Тумма так мог сказать, — кивнула девочка, отчего непослушная прядь вновь закачалась перед глазами, а ямочки на щеках заиграли. — Так как тебя зовут?
— Олтер, — ответил я, не смея противостоять этим блестящим глазам и милым ямочкам на щеках. Да и вдруг что нового и полезного узнаю?
— А меня Наула. Я тут прячусь… — успела прошептать местная амазонка.
Вдруг раздался отдаленный гомон, затрещали ветки, и Наула затихла, поворачиваясь в сторону шума. Потом она посмотрела мне прямо в глаза и прижала палец к губам. Затем присела, сделала пару шагов назад и исчезла в густом кустарнике. А я остался стоять на месте и крутить головой.
Вскоре на поляну вывалилась целая компания. Все — мальчишки моего возраста. На первый взгляд — плюс-минус пара лет. Возглавлял их плотный краснощекий парень с рыжеватой кучерявой шевелюрой.
— Эй! — повелительно крикнул он слугам. — Наулу здесь не видали?
Слуги замотали головами и забормотали что-то невнятное. Схватив мое кресло, они резво покатили его вперед, подальше от властных малолеток.
— А ты кто такой? — спросил второй рыжеволосый, такой же толстенький и крепко сбитый, как и предводитель. Судя по внешнему виду, брат первого.
Они походили на маленьких кудрявых бычков. Все остальные, шедшие позади, встали за их спинами. И если большая часть мальчишек привычно заняла свое место за плечами рыжих, то четверо пареньков неловко сгрудились наособицу, чуть в стороне. Чем-то эта четверка отличалась от остальных.
— А ты кто такой? — в свою очередь не стал затягивать я. Чего тянуть? И так понятно, к чему все идет.
— О! Смотри-ка ты!.. — удивился первый из рыжих, что постарше. — Он и по-человечески разговаривать умеет! А я-то думал, только на своем быр-тыр-быр может!
Свита за спиной послушно заржала. Весело!
«Да уж, а вот и долгожданная почетная встреча, — вздохнул я. — И ведь не смолчишь. Мужской коллектив, первое впечатление. Не поймут. И где сейчас братья с Остахом? То как репей прицепятся, а когда нужны…»
— Смеяться над чужим языком глупо. Хотя бы потому, что я знаю два языка. А ты сколько?
Смех приутих, и свита опасливо посмотрела на своих рыжих вожаков. Видимо, я попал в точку — умниками ни один, ни второй не были.
— Я ваш козопасовский язык учить не собираюсь! — набычился старший из братьев и сжал кулаки. Младший повторил его движения. — Ты там с баранами в своих горах по-бараньи, наверное, разговариваешь?
Компания за спиной опять заржала. Все, кроме примеченных мною четверых. И что в них не так?
— С баранами я сейчас разговариваю. Только таких рыжих давно не встречал, — спокойно ответил я. Глотать оскорбления не собирался.
Свита потрясенно замолчала, не веря своим ушам. Братья, разойдясь по сторонам, направились ко мне. Я поднял кулаки к вискам и прижал локти к туловищу, встав в стойку. Не к месту зашлась дрожью мышца в левой ноге.
«Только не сейчас!» — внутренне взмолился я, и нога послушно перестала дрожать. Хорошо хоть не опорная!
Старший из братьев подбежал первым, замахиваясь из-за плеча, и первым получил короткий прямой в лицо. Удар вышел смазанным, и меня качнуло назад. Этим воспользовался второй нападающий и достал меня по уху. В голове тут же зазвенело, но я уже сгруппировался и отступил, не дав возможности схватить себя или толкнуть. А отступая, быстренько отоварил и второго братца. И этот удар получился так себе — ни корпус не довернул, ни кулак. Так, ткнул, и все. Удар совсем не поставлен и не отработан. Мозг вроде и посылает сигналы, как действовать, а тело нетренированное и не умеет толком ничего.
«Заниматься, заниматься и еще раз заниматься!» — подумал я, глядя на то, как свора прихлебателей сделала шаг вперед. Вперед ко мне. Собираются навалиться всем скопом на обидчика покровителей. Придется ножичек доставать, а то затопчут.