Какое-то время, показавшееся ему вечностью, он не мог понять, что происходит, но потом обнаружил, что висит в жерле колодца, всеми силами вцепившись в спасительную веревку, которая тянется к светлому пятну наверху.
Светлое пятно на мгновение сделалось ярким кругом и в шахте раздался звенящий от напряжения голос Сандры, которому он еще никогда не был так рад:
– Сэт! Ты где?!
– В колодце! – отозвался он. – Ты его убила?!
– Нет, я его потеряла! Но он где-то здесь! Ты в порядке?
– Да, я вишу на веревке!
– Сейчас помогу!
Пятно наверху вновь приобрело правильную форму белого круга и Сэт смог рассмотреть линии цемента в кладке стен колодца. Свет фонаря Сандры становился все отчетливей, пока, наконец, не показалась ее голова, и яркий луч не ударил в глаза Саймон Сэта.
– Можешь выбраться?
– Да, дай только прийти в себя!
Луч фонаря резко пропал, эхо от стрельбы обрушилось на Сэта ледяной лавиной. Развернувшись навстречу опасности, Сандра открыла огонь, но, видимо, опоздала: стоя на самом краю, она потеряла равновесие и с отчаянным криком полетела во тьму колодца.
Сэт ухватил ее рефлекторно. Его тело рванулось вниз, треща от растяжений всех связок, но жажда жизни не позволила пальцам правой руки отпустить веревку, а титаническое усилие воли заставило пальцы левой крепче вцепиться в запястье девушки.
Та еще не понимала. Хлопала глазами. Свет от фонаря в одной руке девушки бил прямо в глаза Сэту, в другой руке она держала пистолет, так и не выпустив его при падении.
– Помоги мне! – выдавил Сэт, понимая, что не продержится долго в таком положении.
Но вместо того, чтобы ухватиться за веревку, девушка взглянула наверх и ее глаза распахнулись еще шире. Сэт с трудом приподнял голову и увидел, как наверху в свет фонаря попала голова с ирокезом. Блеснувший нож пытался перерезать веревку.
– Владыка Асмодей будет мной доволен, – сообщил носитель ирокеза. – Вы будете заперты в темнице, пока не умрете от голода и жажды…
Невыносимый грохот, вспышка света и облако пороховых газов смяли личность Сэта на несколько критических секунд – это Сандра, выставив пистолет перед его лицом, несколько раз нажала на спуск.
Сверху в колодец упало тело, которое задело Сэта лишь самым краем, но вкупе с прочими обстоятельствами, заставило пальцы на веревке разжаться.
Падение не оказалось болезненным – возможно, потому что он упал на тело Потрошителя или сброшенного сюда ранее Гусара, а возможно и на Сандру. Как бы там ни было, он поднялся первым и потянулся за лежащим в стороне фонарем.
– Ты жива? – спросил он, когда яркий луч вырвал из тьмы облик избитой и чертовски злой девушки.
Она прикрыла глаза от источника света и едва заметно кивнула:
– Жива. Где мы?
– В колодце, – отозвался Сэт. – До чего я их не люблю… Великие стены, тут словно морозильник.
Пока Сандра приходила в себя, он провел лучом фонаря по обледенелым стенам вокруг. Они находились в небольшой комнате, покрытой толстой коркой льда, испещренной сотнями или даже тысячами странных надписей.
– Все выходы отсюда давно и надежно завалены, – сообщил он. – И, похоже, до недавнего времени тут что-то обитало.
– Обитало тут? – недоверчиво переспросила поднявшаяся на ноги девушка. – Вряд ли.
– Я видел как эти фанатики отодвинули камень наверху и сбросили сюда веревку, чтобы нечто смогло отсюда выбраться.
– Ничто не могло прожить здесь более нескольких часов, – возразила Сандра. – Очнись, Саймон Сэт, это просто склеп – в древности в таких погребали влиятельных и знатных персон…
– Тогда как ты объяснишь это?
Луч фонаря остановился на одной из стен, снизу доверху покрытых бесчисленными, вырезанными во льду огромными и едва заметными надписями, которые частично плавно переходили на пол, полностью его усеивая. Присмотревшись, Сэт увидел, что все эти бесчисленные надписи повторяют только одно слово.
«Ненавижу».
«Ненавижу».
«Ненавижу».
Тысячи и даже десятки тысяч «ненавижу». Сэта пробрал мороз, не имеющий ничего общего с леденящим холодом, царившим здесь, во мраке.
– Было бы странно, если бы это писал покойник.
– Что здесь написано? – спросила Сандра. – Не могу разобрать.
– Это прописные буквы, – сообщил Сэт. – До войны люди писали именно так… Тут везде лишь одно слово: «Ненавижу».