Он прерывает поцелуй, пристально глядя мне в глаза.
— Не своди с меня глаз, маленький демон. Я хочу наблюдать за тобой, когда я вхожу в тебя. Я хочу видеть твое лицо, когда мой член впервые заполнит тебя, отмечая эту киску как мою. — Его хриплый голос превращается в рычание в конце, когда его крылья расправляются, а серебро в его глазах становится ослепительным. Зверь в нем берет вверх.
Я не спускаю с него глаз, но прежде чем он убирает руку, я опускаю свою между нами и хватаюсь за его член. Обхватываю его пальцами так сильно, как только могу, чувствуя его гладкость. Его ноздри раздуваются, и горячее шипение вырывается между его зубами, когда я сжимаю его сильнее, двигая рукой в замедленной съемке, как он делал мгновение назад.
Но моя киска становится еще влажнее от ощущения его твердости, и я слишком отчаянно хочу, чтобы он был внутри меня, когда я направляю кончик его члена к своему входу.
Этого никогда не должно было случиться, и я знаю, что Дрейвен никогда не будет моим, но в этот момент я хочу притвориться. Притвориться, что в моей жизни нет беспорядка, и что мы просто двое влюбленных, которые хотят сбежать от мира вместе.
Он вводит головку своего члена на пару дюймов в мою ноющую сердцевину и делает паузу, пока мы не отрываем друг от друга глаз. Я чувствую, как он продвигается еще на дюйм глубже, и я вздрагиваю, когда чувствую, как сжимаюсь вокруг его толщины, сопротивляясь ему.
— Расслабься, Эмма, — говорит он на одном дыхании.
Он начинает нежно целовать меня, и я чувствую, как мои ноги свободно опускаются в стороны, а дыхание становится ровным. Как только он чувствует, что мое тело расслабляется, он наполняет меня одним мощным толчком. Визг покидает меня, когда острое жало проникает глубоко внутрь, и мои стенки, обернутые вокруг его члена, горят. Но я никогда не закрываю глаза, никогда не отвожу взгляд, пока его серебряные лужи удерживают меня.
— Хорошая, девочка, — шепчет он. Похвала приносит тепло удовольствия в мою душу.
Я слегка киваю ему, чтобы успокоить его, приподнимая бедра, чтобы сказать ему продолжать. Он стонет и выскальзывает до самого кончика, а затем толкается обратно, ругаясь себе под нос.
— Ты чувствуешься так чертовски хорошо, — говорит он с ворчанием. — Такая тугая, маленькая киска. Сжимает мой член так, словно никогда не хочет, чтобы он выходил.
Жжение угасает, когда в моем ядре нарастает новый вид жара, тот, который погубит меня для любого другого. Воздух вокруг нас пульсирует магнитной энергией, пока он сохраняет устойчивый темп своих толчков. Разминает бедра, чтобы поразить более глубокую точку внутри, от чего у меня перед глазами появляются звезды.
— Дрейвен, — стону я, чувствуя, как мое тело разогревается от предвкушения.
Он садится обратно на колени и хватает меня за бедра, чтобы притянуть меня к себе до упора, когда он начинает входить в меня. Он скользит одной рукой к моему центру и начинает водить пальцами по моему пульсирующему клитору, заставляя мои внутренние стенки еще больше сжиматься вокруг его длины.
— Черт, ты так хорошо берешь мой член, как будто ты создана для меня, — стонет он, не сбавляя темпа. Щелочки в его глазах проникают в мою душу, когда он погружается внутрь меня. Он сильнее сжимает пальцами мой комок нервов, и с моих губ срывается гортанный стон.
— Не останавливайся, — выдыхаю я, чувствуя, как по моим бедрам стекает кровь, когда нарастающий жар начинает закипать, угрожая перехлестнуть через край.
Его тени вырываются и сжимают мою челюсть.
— Кончи для меня, Эмма.
Мое имя, слетающее с его губ, подобно грешной молитве, обещанию, что он будет здесь, чтобы подхватить меня, когда я упаду с такой высоты.
Он врезается в меня сильнее, быстрее. Мои внутренние стенки сжимаются вокруг него, когда удовольствие становится настолько интенсивным, что я не уверена, смогу ли оправиться. Мое дыхание становится неистовым, когда мой рот приоткрывается, не сводя с него глаз. Его пальцы продолжают свою атаку на мой клитор, когда его член попадает в это место глубоко внутри меня.
— О Боги, Дрейвен! — Я кричу, когда моя спина выгибается, и я впиваюсь пальцами в его шелковые простыни, вцепляясь ими в матрас, когда мой оргазм разрушает меня. Каждая приливная волна удовольствия сжимается вокруг его члена все туже и туже, когда весь воздух покидает мои легкие. Кайф моего освобождения бьет с силой и заставляет меня разорвать наш зрительный контакт, когда мои глаза закатываются к затылку, в то время как я продолжаю стонать от удовольствия.