— Твоя душа будет горькой на вкус, но мне будет приятно наблюдать, как ты рассыпаешься под моими руками, — говорит Уиро королю Орену, прежде чем он распадается в воздухе, всасываясь в свою тень, прежде чем вновь появиться перед одним из солдат короля Орена, тем, кто возглавляет армию, схватив его за горло. Ноги мужчины болтаются, его пальцы вцепляются в руку Уиро.
Черные вены Уиро становятся еще темнее вокруг его глаз, выпучиваясь, когда они пульсируют силой.
— Позволь мне показать тебе, король Орен, — усмехается он, — какая судьба тебя ожидает.
На следующем вдохе размытая сущность солдата покидает его тело, когда Бог Тьмы поглощает его. Его душа вытягивается видимой призрачной волной, пока широко раскрытые глаза солдата не теряют свой свет, а его боевые руки безвольно не падают по бокам. Когда исчезает последняя частичка его души, черный огонь Уиро вспыхивает над мертвым телом, превращая мужчину в горку пепла. Оставленный лежать нетронутым, как и все остальное, что украшает этот двор.
Мои легкие останавливаются в моем теле, когда я понимаю, почему повсюду груды старого пепла; это мертвецы, оставшиеся после того, как Уиро питается их душой. От этой мысли желчь подступает к моему горлу, и горький привкус становится невыносимым, но я прогоняю это. Делая осторожный шаг назад, чтобы не привлекать внимания окружающих нас Испорченных, я тащу свою мать за собой.
— Сейчас!
Король Орен кричит остальной части своей армии, даже когда они стоят там со страхом, наполняющим их глаза из-за потери своего товарища. Я вздрагиваю от его громкого требования, наблюдая, как они послушно выполняют приказы своего короля, бросаясь вперед. По мановению руки Уиро, Испорченны вскрикивает и врезается головой в стену солдат. Те, кто нас окружает, остаются неестественно неподвижными.
Тела летят на нас со всех сторон, за пределами ловушки, в которой мы застряли. Солдаты короля Орена состоят из низших фейри, владеющих водой, огнем, землей или воздухом. Они высоко держат свое оружие, в то же время используя другую руку, чтобы высвободить свою стихийную силу. В Испорченных летят струи воды, огненные шары, щиты из песка и вихри ветра. Это не убьет их, но выведет из равновесия и на мгновение оглушит.
Король Орен разворачивается и наносит удар ботинком по Испорченному, который ждет, чтобы наброситься на него сзади. Вызывая реакцию у остальных, заставляя их визжать и приближаться к нам. Рядом со мной раздается ворчание, когда Финна отбрасывает назад, и он хватает свой меч, чтобы вонзить его прямо ему в грудь.
— Кора!
Кай кричит с широко раскрытыми глазами, когда другая Испорченная бросается ей за спину. Кай ныряет вперед, сбивая ее с ног, когда он пинает Испорченную в грудь. Он взмахивает мечом и тем же движением вскакивает на ноги.
Дрейвен разворачивается и начинает отбиваться и рубить атакующих его Испорченных, орудуя своим обоюдоострым мечом мощными ударами, которые пронзают его жертвы насквозь. Меч поет в воздухе, обещая забрать их смерти.
Воздух покидает мои легкие, когда что-то тяжелое врезается мне в спину. Я падаю вперед, только чтобы быть пойманной моей матерью, которая вскидывает руку так, что потоки световых стрел пронзают одного из солдат моего отца. Мне не нравится мысль о сражении против себе подобных, я разрываюсь от желания сражаться с армией короля Орена, с теми, кому не нужно умирать, если они покинут его правление. Было бы лучше, если бы все наше внимание было сосредоточено на уничтожении Испорченных, но у меня не будет выбора, если они нападут на меня.
Моя мать смотрит на меня обеспокоенным взглядом, который я полностью понимаю, потому что мы наконец воссоединились. И это успокаивая частичку меня. Ее глаза решительно сужаются, когда она кивает, выплескивая всю свою силу на нападающих. Я безоружна, так как мой кинжал все еще лежит у ног короля Орена, и было бы рискованно завладеть им.
Финн кувыркается передо мной, уклоняясь от Падальщика.
— Я не могу вытянуть нас отсюда порталом, не рискуя, что они последуют за нами! — он кричит, перекрывая разворачивающийся хаос безумия. Лязг металла, убийственные вопли и топот ног.
Другой Испорченный мчится ко мне, и я пригибаюсь и отскакиваю в сторону, замахиваясь рукой, когда разворачиваюсь, чтобы нанести ему удар в челюсть. Боль от удара разливается острыми осколками в костяшках пальцев. У меня есть всего секунда, чтобы взглянуть на свой кинжал, риск того стоит, чтобы иметь возможность убивать. Чтобы защитить себя.