Итари напрягся. Было очень похоже, что жрец собирается переступить какую-то черту и сказать больше, чем мог. Впрочем, они же прекрасно знают, с кем разговаривают, они ничем не рискуют...
-Белые Крылья с некоторых пор перестали отвечать нам.
-Но вы их видели? - быстро спросил Итари. Почему-то в слова жреца он поверил сразу.
-Да. Так же, как и все.
-Ваши попытки общения происходили при императоре?
-Нет. Разумеется, нет.
Итари кивнул. Всё это было слишком плохо, чтобы быть правдой, очень хотелось решить, что ты попал в кошмарный сон и обязательно проснёшься.
-Белые Крылья с ним, - почти беззвучно сказал Итари. - Иначе и быть не могло, он не смог бы занять это место. И вы отправите к ним Акти?!
-Кого?
Итари остановился и перевёл дух.
-Намакту Тейе.
Лицо жреца враз стало каменным.
-Она женщина. Она способна пройти последнее испытание, но может сломаться в День Обратного Пути. У женщин, знаете ли, иногда это включается, - мужчины, дети...
В голосе жреца было несомненное презрение, он явно добрался до любимой темы, - недаром же давно работал с кандидатами в Белые Крылья, - но потом вдруг осёкся. Райнек терпеливо ждал, пока жрец сообразит.
-Вы хотите, чтобы кто-то из кандидатов узнал о самозванце? - уточнил жрец.
-Было бы неплохо, но у Белых Крыльев, как бы выразиться, одна мысль на всех. Даже если кто-то при жизни и думал хоть немного иначе, то перестанет. Так что не поможет.
Жрец помолчал.
-Спасибо.
Итари понял, что беседа окончена, что большего он не добьётся, молчание Белых Крыльев - единственная его добыча... и надо уходить. А Акти он так и не увидел.
Жрец глянул на нетронутую чашу.
-Пейте. Это просто моррето. У меня не было приказа осуществить ваш приговор.
Итари встал, мгновение подумал - и выпил одним духом, до дна.
До гостиницы в Найарите он добирался долго и муторно, то и дело задрёмывая, - осталось в памяти, как на какой-то станции пили воду и дрались, повизгивая, тарраскены. Гибкие сиреневатые тела сцеплялись и расцеплялись, пребывая в движении каждую секунду, и смотреть на эти карикатуры на людей было неприятно. Подумалось: они специально не вымерли и не были съедены в разные голодные времена Астлана, чтобы демонстрировать людям, до чего те могут опуститься. Когда - казалось, по прошествии столетий, - он наконец закрыл за собой дверь, то яростно и долго отмывался, как будто даже взгляд на грязных тварей пачкал его самого. Поправил повязку шаддиаля выше запястья, посмотрел за окно: надвигался закат. Нужно было выходить на Гирантайа и сообщать всё, что удалось узнать. Понимая, что это провал. Понимая, что это всё, и больше Гирантайа не удержит отсрочку исполнения приговора. Пожелать смерти императору. Вслух. Да, наверное, он действительно сошёл с ума... А что оставалось? Попытаться переубедить Акти в День Обратного Пути и жить так, как будто ты ничего не знаешь? Вряд ли она одобрила бы, если бы он согласился на такое, не говоря уже о том, чтобы последовать за ним. Она всегда хотела яркой большой жизни и великой цели, перед ней наконец это засветилось, а он - что он собирался ей предложить? Жизнь тарраскенов, которых не интересовало ничего, кроме еды и размножения? Да Акти в гневе пошлёт его подальше и гордо уйдёт в Белые Крылья, чем бы ей это ни грозило. Он бы сам на её месте ушёл.
Идти к Гирантайа зверски не хотелось. Итари никто не вызывал, связь молчала, его как будто не было вовсе, снаружи - за порогом - оживлённо текла чужая жизнь, а он... он засел в своём номере и чувствовал, что никому не нужен. Даже смерти. Можно было снять с руки белую повязку и кощунственно сжечь, как старую грязную тряпку.
Через день он всё же выполз - заставил себя, придумал повод, что кончились продукты, хотя всё это можно было заказать в номер. Найарит странно притих, в воздухе реяла близкая гроза, новости не давали ничего особенного... и он решился.
Перед зданием своей службы долго стоял, разглядывал казённое скучное строение, как будто увидел его впервые. Где-то там принимаются решения, вершатся судьбы. Кем? Он никогда не доберётся до них, никогда ничего не изменит. Он привык быть мелкой частичкой огромного механизма, и когда-то это даже приносило удовлетворение. Толпа съест, толпу можно использовать... частички механизма - тоже. Может, потому он и никому не нужен сейчас? Его исключили из числа надёжных, он не в состоянии ничему помешать, и его просто игнорируют...
Он зашёл внутрь, - пропустили беспрепятственно, как обычно. Гирантайа был у себя, даже не попросил подождать, - стремительно встал навстречу.
-Ты пропал на два дня, - с упрёком сказал он. - Я думал, что тебя уже убили.
Итари пожал плечами.
-Я никому не нужен.
-Да? - Гирантайа вдруг сорвался на крик. - Ты? Никому не нужен? А от чьих слов пошёл ползучий бунт? Ветром нанесло с Йавинты? Нет, это ты!
Итари оторопело уставился на него.
-Какой бунт? Вы же всё знали и были согласны!
-Нет. Знали не все. И не всё. И жрецы молчали, даже те, кого он привлёк на свою сторону. Теперь... я не знаю, что теперь будет. Возможно, он примет меры. Даже наверняка. И никто даже близко не может предположить, какие. Из третьего отдела исчезло пять человек. Пять! Из третьего!
Итари похолодел.
-Но ведь это же...
-Именно. Ты хотел взрыв - ты его получил. И даже если теперь тебя убить, это ничего не изменит. Живи, скотина...
Итари потёр лоб.
-И что же теперь делать?
-Ждать. Как это ни гнусно. Опередить его мы не можем.