— Хочешь верь, хочешь нет, но кажется, у нас тут ещё одно двойное восхождение.
— Ты уверена, что он восходит, а не умирает?
— Гельмут, если бы у него не было иммунитета к её удару, он бы уже был мёртв.
— То есть у него магия снега?
— Не просто маг снега, Гельмут. Не встань он между Еленой и Табитой в столовой, он, возможно, так бы никогда и не взошёл. Люциан ни за что бы не стал вызывать на бой девушку, но чтобы спасти кого-то из своих друзей… Она напала на него и тем самым раскрыла то, чего драконы всегда боятся. Правду.
— Она знала, что он — её всадник?
— Драконы всегда знают, но Хроматические скорее умрут, чем признают это.
Мир вокруг погрузился во тьму.
***
Я открыл глаза и понял, что нахожусь в лесу. Это напомнило мне о том, как мы каждый год с отцом выбирались на охоту.
Помню, как услышал его свист и помчался на звук.
Когда нашёл его, он выстрелил из ружья в взлетающую утку.
Утка упала в воду.
— Пап, — позвал я, и он посмотрел на меня. Он понимающе улыбнулся, легко и беззаботно. Он так улыбался, когда всё в жизни складывалось как надо.
Он не переживал ни о своих королевских обязанностях, ни о проблемах с вивернами.
Нет, в тот момент он выглядел так, словно в мире нет никаких забот.
— Что происходит? — спросил я, оглянувшись вокруг.
Отец усмехнулся.
— А сам ты как думаешь?
Он опустил ружьё и направился ко мне.
— Хоть убей, не помню, как я здесь оказался.
Я запустил пальцы в волосы, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить.
Почему я спал? Что случилось перед этим?
Давно мы здесь?
Не мог же уже пройти целый год. Клянусь, ещё вчера я был в столовой, когда Елена заявила права на Блейка.
Как я…
— Ты восходишь, Люциан.
— Что?
— Ты восходишь. И для меня большая честь разделить этот момент с тобой. Ты был без сознания почти неделю. Если уж на то пошло, такого в истории восхождений ещё не было.
— Ничего не понимаю. Как такое возможно, пап? Я же не…
— Ты попал под огонь (или точнее лёд) Снежного дракона, атаковавшего принцессу.
От его слов у меня в голове что-то щёлкнуло, и я разом всё вспомнил.
Столовая. Табита и Елена.
Я начал смеяться, вспомнив, как встал на пути снежного удара Табиты.
— Погоди, так она — мой дракон?
— Теперь понятно, почему она так сильно отличается от других Снежных драконов. Учитывая, кто её всадник.
— Да уж, это многое объясняет.
Он усмехнулся. Я весело засмеялся.
Слово за слово завязался лёгкий разговор. Такой, какие бывают только между отцами и сыновьями. Давно мы так не разговаривали. Ведь он постоянно занят.
— Пора, Люциан, — вздохнул он.
— Что пора?
— Пора тебе проснуться. Как бы я ни хотел побыть здесь с тобой ещё, но нас обоих ждут в реальном мире. Твоя мама места себе не находила с тех пор, как Табита тебя заморозила.
— Прям так сильно переживала?
— Не мучай мать, — предупредил отец.
Я хмыкнул, расплываясь в самодовольной ухмылке.
— Ладно, можешь немного помучить. Иди уже.
Он махнул в ту сторону леса, откуда я прибежал.
Я посмотрел в чащу, а затем снова на лицо отца.
— Мы ведь скоро увидимся вновь?
— Даже не сомневайся, — подмигнул он. И я ушёл.
***
Когда я открыл глаза, то увидел странных херувимов, застывших во времени на потолке моей спальни.
Я дома.
Я поднялся, свесил ноги с кровати и сделал глубокий вдох.
Я чувствовал себя… иначе. В каком-то смысле даже сильнее. Я потрогал свои руки, и они показались мне на несколько градусов холоднее.
Я был заморожен, но каким-то образом меня спасли.
Я встал и уставился на своё отражение в зеркале.
Поднял руку. Парень в отражении сделал то же самое. Я понимал, что это я, но в то же время он совсем не был похож на меня.
Это была новая, улучшенная версия меня.
Руки стали сильнее. Я стал не просто подтянутым, а мускулистым. Мои мышцы выглядели намного крупнее. Пресс казался рельефнее. Кожа стала светлее, и я вроде даже вырос на пару дюймов.
Волосы светлее, глаза голубее.
Холод. Снег.
Температура в комнате продолжала понижаться, из моего рта выходил пар. Белоснежная сфера возникла в моей ладони. С неё слетали крошечные снежинки.
Я не мог оторвать глаз от этой сферы в зеркале. Я не мог опустить глаза, потому что боялся, что ничего не увижу, что эта снежная сфера исчезнет. Что это всё лишь плод моего воображения.
Я зажмурился, а затем заставил себя открыть глаза, оторвать взгляд от зеркала и посмотреть на свои ладони.