— Нет, Адель. Мы скажем, если решим, — ответил я.
Улыбнувшись ещё раз, она упорхнула.
И тут я заметил хмурое лицо хозяина трактира, который смотрел на меня. Дело в том, что он был её отцом, а она была местной, так сказать, любимой девушкой мужской части города. Я отрицательно покачал головой, давая понять, что у меня даже в мыслях такого не было. Не знаю, поверил он или нет, но, по крайней мере, взгляд отвёл.
— Вот это женщина, — выдохнул Бернар, залпом осушив половину кружки. — Эх, — он откинулся назад.
— Не советую с ней связываться.
— Это почему
— Здесь лучшая выпивка во всём городе, — ответил я, усмехнувшись.
— Это да, — Бернар вновь взялся за кружку.
Ненадолго повисло молчание. Проследив за взглядом друга, я заметил, что он до сих пор наблюдает за Адель.
— «Эх, Бернар», — подумал я, а вслух сказал. — И долго ты ещё собираешься работать в конюшне Не обижайся, но запашок от тебя не очень. Переходи ко мне, я ведь уже предлагал.
— Э-э-э, прости, Дамрар. Но не могу я так, нравятся мне эти животные. Красивые, энергичные. Они лучшее творение богов, ну, после нас конечно. Хотя знаешь, есть такие люди, которые, ну… В общем лошади кажутся гораздо лучше. А что касается запаха, — он усмехнулся, — то ведь есть и те, от кого разит куда сильнее, нежели от меня.
— Это кто же
— Ну, вот, к примеру… — он осекся на полуслове.
Двери трактира распахнулись и в зал вошли солдаты. Повисло гробовое молчание, пока они направлялись к стойке.
— К примеру, они, — закончил мысль Бернар в полголоса.
Воины взяли по кружке, бросив на стол пару монет.
— За Литвинию! — крикнул один из них, видимо старший, подняв кружку вверх.
— Да-а-а!!! — протянул зал и вновь поднялся обычный шум.
— Хм, пожалуй, я с тобой соглашусь, — усмехнулся я, наблюдая, как по подбородку одного из них стекает выпивка.
— Ещё! — гаркнул другой, стукнув пустой кружкой о стойку.
Хозяин трактира вопросительно посмотрел на старшего, тот кивнул, и он налил. В глазах хозяина читался некий испуг, он хотел убраться отсюда поскорее, но жадность не позволяла всё бросить.
— Удивительно, и почему они не могут сходить в баню, имея столько денег.
— Подойди, спроси, — хмыкнул я, кивнув в их сторону.
И вот тут всё началось.
Двое хорошо выпивших солдат стали приставать к Адель. Было видно, что такое поведение никому не нравится, но никто и не пошевелился, даже её отец не сказал ни слова. А воины разошлись.
— Эй, красотка, не хочешь повеселиться — пробасил один, схватив девушку за руку.
— Да. Не бойся нас, мы плохого ничего не сделаем, — вторил ему другой, обхватив её сзади.
Адель попыталась вырваться, но у неё ничего не получилось. Бернар посмотрел на меня с хитрой улыбкой, я кивнул, поняв смысл несказанного.
— И как такие свиньи могут нас защищать, а, Дамрар! Никак не пойму! — громко произнёс он.
В зале вновь повисла тишина. Адель вырвалась и отбежала. Обстановка накалялась.
— Ох, Бернар, даже и не знаю, — наигранно поддакивал я. — В моих понятиях воин это гордый, мужественный парень, с чистыми помыслами, а не грязный извращенец, от которого несёт на несколько стошь.
В глазах тех двоих загорелись огоньки негодования и злости.
— Что-о-о!! — прорычал один из них и двинулся на нас, а вместе с ним ещё трое. Старший же остался стоять у стойки и безучастно наблюдать за происходящим.
— Ну-ка повтори, щенок, — вновь прорычал воин.
— Понимаете, уважаемый, это… Как бы Вам это понятнее сказать — начал Бернар. — В общем, беря на заметку ущербность Вашего умственного развития, то проще говоря, я не совсем понимаю Ваше всевольное поведение, учитывая, что Вы, так же, как и многие здесь присутствующие, хоть расположены, чуть выше по социальному статусу, но остаётесь таким же человеком и посетителем данного заведения. И взяв всё это за основу, я просто не понимаю, почему такие, как Вы, проявляете свои желания, в ущерб нашим не писанным, но всеобъемлющим общественным законам
После такой тирады, громила стоял с выпученными глазами ещё немного, пытаясь всё осмыслить. Наконец, так и не поняв, он выдавил
— Чего!
— Ох, Бернар, ты же видишь, что здесь нужен другой язык. Позволь мне — улыбнулся я.
— Конечно.
— Проще говоря, мой друг сказал, что ты, хоть и военный, но такой же, как и все, а ведёшь себя, как свинья.
— Ах ты, щенок! — закричал тот, и опрокинул нам стол.
— Ну, вот, все мои домыслы оправдались, чего и следовало ожидать, — усмехнулся Бернар, ставя стол на место.
— Да я тебя сейчас! — вновь закричал солдат, схватив одной рукой моего друга, а другой, пытаясь опять опрокинуть стол, но у него это не вышло. Я, ударив рукой, придержал хозяйскую утварь.