Ровно по той же схеме проработав два оставшихся гормона-антагониста кортизола, мы перешли к финальному опыту. Он заключался в том, что я всё тем же пресловутым разгоном восприятия сначала истощил резерв до предела, а потом, впитав необходимый минимум силы, запустил синтез нужных веществ.
— Это удивительно! — восторженно заключил я, стоя перед зеркалом и всматриваясь в своё отражение. — Я и в правду в норме. И по самочувствию, и по внешним признакам — со мной всё в полном порядке. Вам удалось практически разобраться с моей проблемой всего за один сеанс, Елена. Вы — великолепный специалист, настоящий профи.
— Ну не стоит так преувеличивать, — махнула рукой она. — У меня всё-таки было достаточно времени на изучение показателей, почти месяц над этим думала, так что уж точно не за один сеанс. Но да, эффекта нам добиться удалось. Как и прогнозировалось, антагонисты кортизола подавляют его действие и запускают процесс восстановления. Теперь колоться шприцем каждый раз после схватки тебе ни к чему, с этим справится и внутренняя регуляция организма.
Уже когда собирался уходить, остановился на пороге. Поддавшись порыву, развернулся и спросил:
— Могу я задать Вам вопрос?
— Конечно, спрашивай, — отозвалась Елена, методично вносящая данные в таблицу на экране ноутбука.
— По поводу вашей работы. Вы изначально планировали заняться изучением боевых сывороток и стимуляторов, это действительно объект вашего искреннего интереса?
Женщина одарила меня удивлённым взглядом, оторвавшись от своего занятия. Затем вновь тепло улыбнулась и насмешливым тоном ответила:
— Эх, Ксандер, зришь в корень! Не зря мой сын решил податься к тебе в организацию. Нет, разумеется. Заниматься прикладной боевой биохимией я стала уже после того, как встретила отца Ника, просто потому что в компании, где он тогда работал, освободилась вакансия в этом отделе.
Я на тот момент только-только выпустилась из медицинского университета, ну и потом всё как-то закрутилось… А, вообще, врачом я захотела стать, когда была наивным ребёнком и хотела совершить для человечества что-нибудь по-настоящему значимое.
Моей мишенью стала онкология, и я всерьёз планировала посветить свою жизнь поиску решения этой глобальной проблемы. Только вот когда я была на втором курсе, её актуальность снизилась до минимума.
На миг задумавшись, я понял, что именно Елена имела ввиду. Дело в том, что в этом мире с проблемой онкологических заболевание частично справились около тридцати лет назад. И нет, это не было изобретением какой-то сыворотки или антигена, всё оказалось куда прозаичнее.
Просто произошёл прорыв в сфере медицинского оборудования, и самая обыкновенная процедура тестирования на онкомаркеры удешевилась в десяток раз. Она стала входить в стандартный пакет экспресс-анализов, который раз в месяц проходила большая часть граждан, начиная от рядовых работников корпораций.
Это позволило выявлять рак на первой-второй стадии, а современная наука на тот момент уже была способно справиться с ним на этом этапе развития практически в девяти случаев из десяти и вывести человека на ремиссию. В связи с этим онкологические заболевания перестали представлять насколько глобальную угрозу и остались проблемой только для самых незащищённых слоёв населения, совсем безработных или бомжей. Остальные же сдавали тесты регулярно, это было обязательным требованием большинства нормальных работодателей.
— Так что после университета я находилась в некой прострации и не знала куда податься, — продолжала свой рассказ Елена. — Ну и к тому же, нам тогда срочно потребовались деньги…
— Ну а потом Вы просто остались в той же сфере? Не возникало желание вернуться к детской мечте? Ведь существует ещё много неизлечимых болезней, хоть и не таких распространённых.
— Возникало, конечно, и много раз, — грустно улыбнулась она. — Но теперь я прекрасно понимаю, что для того, чтобы действительно продвинуться в этой теме — требуется серьёзное финансирование и ресурсы, а мало кто из денежных мешков готов вкладываться в такие проекты.
Я посмотрел ей прямо в глаза и серьёзно произнёс:
— В будущем я планирую захватить контроль над крупной фармацевтической компанией. Обещаю, что когда у меня будет достаточно ресурсов на сторонние долгосрочные проекты, я обязательно создам для Вас все условия, которые необходимы.
— Ты сейчас серьёзно? — ошарашенно спросила она после короткой паузы.
— Вполне. Мне это выгодно, хотя бы в плане имиджа моего клана. Более того, мне кажется, что Вы весьма талантливы, и у Вас вполне может что-то получиться. Так почему бы и нет?
Не дожидаясь ответа, я вышел из помещения и закрыл за собой дверь. Пусть подумает над моими словами. Она проявила себя с лучшей стороны, теперь я просто обязан простимулировать её будущими перспективами. Если у человека есть задатки и амбиции, а я смогу от этого что-то выиграть, то почему бы и не попробовать?
Вернувшись домой, я почти сразу завалился в кровать, но не забыл перед этим совершить одну мелкую пакость, которую задумал ещё во время разговора с мамой киборга. Хоть и результатами сегодняшнего дня я был очень доволен, но вымотался изрядно. Только вот поспать свои законные восемь часов мне не удалось, ночью меня ждал сюрприз.
Я очнулся в холодном поту и с ощущением ломящей боли во всём теле. Тяжело дыша, присел на край кровати и принялся потирать виски.
— Икс? Что с тобой?! — встревоженно спросила Шей, коснувшись моего плеча.
Она тоже проснулась и не на шутку перепугалась.
— Понятия не имею, — просипел я. — Пойду умоюсь.
Пошатываясь, я добрёл до ванной комнаты и, включив свет, уставился в зеркало над раковиной. Ну, что сказать? Живой мертвец, не иначе. Я выкрутил ручку крана с холодной водой, но начать умываться так и не успел. Меня передёрнуло от резкой режущей боли в челюсти.
Послышался неприятный хруст, а затем я сплюнул в раковину зуб. Не успел опомниться, как по керамическому покрытию со стуком покатился и второй. Ничего не понимая, я поднял окровавленный осколок и поднёс к глазам. Чёрт, да это же та самая коронка, которую я недавно установил вместо выбитого Сабирой клыка!
Ощупав языком челюсть, ошарашенно замер. Приподняв верхнюю губу, с недоверием уставился в зеркало. Да нет, не показалось. На месте удалённых зубов уже начали появляться идеально белые кончики новых. В этот же момент я впервые обратил внимание на свою левую руку, чтобы снова охренеть.
Я изначально не заметил саднящую резь на кончиках пальцев, приняв её за неприятность, идущую в комплекте с общим отвратительным самочувствием, но то, что я там увидел — шокировало меня ещё больше, чем выпавшие импланты. Кожа на кончиках пострадавших пальцев, тех у которых отсутствовали верхние фаланги, разошлась, демонстрируя два белёсых костяных отростка.
— Мать твою…
— Икс? — Шей замерла у входа и тоже уставилась на мою кисть. — Что происходит!?
— Понятия не имею… — хрипло повторил я.
Глава 15
Сидя в кожаном кресле, я, уже в десятый, наверное, раз, провёл лезвием кинжала по своей ладони. Ранка начала затягиваться прямо на глазах.
— А теперь останови процесс, — попросила Елена, с интересом профессионального энтомолога наблюдая за мной, как за каким-то редким видом давно вымершего насекомого из эры динозавров.
Согласно кивнув, на миг активирую разгон восприятия и подавляю рецепторы. Заживление сразу прекращается.
— Это удивительно! — вновь повторяет свою коронную фразу сегодняшнего утра женщина-медик. — Невероятно!
Да, тут я с ней полностью согласен. Но меня больше впечатлила не скорость заживления повреждений, а сама возможность восстанавливать костную и мышечную ткани в таких объёмах, которая обычным людям по факту не доступна.