С другой стороны в этом мире есть то, чего не было в моем. Магия и духи. Сильный дух может менять живую ткань, используя свой запас ци. Маги тоже на это способны. Даже я после уроков ящерицы способен за несколько секунд залечить царапину, которая сама по себе должна сходить не менее, чем за неделю. Аико тоже имеет дар и может менять потоки ци. Как-то же она заставляла стрекоз водить хороводы. Может она как-то смогла справится со своими ранами?
Я пытался не разрешать себе верить в чудо. Я ведь с таким трудом смерился, что она умерла. Если бы меня не держали тогда без сознания, я бы нашел возможность подползти к одному из лучников и зубами бы ему глотку перегрыз.
Человеку всегда хочется верить в лучшее. и хотя я называю себя профессиональным пессимистом, во мне начала пульсировать мысль: "Может быть она жива!". Я запрещал себе надеяться, но с каждым ударом сердца мне снова слышалось: "Жива, жива, жива..." Пульс стучался этим словом в висок, и звучал все чаще, чаще.
— ... быть осторожными! — Кафка что-то говорил, но я его не слушал и он остановился, — Дайнс, это серьезно. Между рисовыми полями и ручьем, к которому мы идем не самые спокойные земли. Много лет назад здесь была жестокая битва и отголоски ее всплывают до сих пор. Здесь могут встретиться озлобленные звери или недружественные духи. Вряд ли попадется что-то действительно опасное, но лучше быть настороже.
— Хорошо, Рю, буду бдить, —ответил я.
Я начал смотреть по сторонам и прислушиваться. Мы шли по пологому склону, на котором росли редкие деревья и кустарник. Я почувствовал. как меняется то, что я уже привык называть для себя "звучанием мира". Фон был каким-то тревожным. Я перевел краешек своего сознания в пограничное состояние и понял причину. Хаос. Его отголоски встречались там и сям. Целые островки склона имели засоренность хаосом, подобно той, что осталась после уничтоженной мною амебы у дома Кизото. Трава в таких местах отличалась тусклым цветом, а кустарник был изломан и казалось, ощерился сучками и колючками.
Мою задумчивость как ветром сдуло. Окружение было реально враждебным. Мне казалось, что мы идем среди множества врагов. Враги эти давно устали и обессилили. Они были безрукими и беззубыми, но все равно ненавидели нас и провожали злобными взглядами.
— Травник говорил, что эти места нужно проходить не останавливаясь и держаться наготове, — проговорил Кафка.
По голосу алхимика чувствовалось, что он тоже проникся "атмосферой" места. Фрея шла ссутулившись и старалась держаться между мной и Кафкой.
— Действительно опасных тварей здесь давно не встречали, — продолжил рассказывать алхимик, —но разная мерзость периодически вылазит. Особенно нужно опасаться ядовитых гадов. Смотрите себе под ноги, а не только по сторонам.
За следующий час, пока мы шли по этому неприятному месту, ничего страшного не произошло. Раз из кустов раздалось глухое рычание, но показаться зверь не решился.
Постепенно фон начал очищаться, а "засоренные участки стали попадаться заметно реже". Напряженные нервы начало понемногу отпускать. И тут на нас кинулось это...
Из кроны дерева на замусоренном участке в нескольких метрах от тропинки с мерзким писком в нашу сторону полетело что-то, напоминающее летучую мышь весом килограмм под десять весом. Я оказался к ней ближе всего. Сработали рефлексы, наработанные еще Ризадо. Мой меч покинул ножны, пока тварь только летела в мою сторону. Когда она приблизилась, я сделал два быстрых удара и на землю тварь упала уже четырьмя кусками.
Любопытство заставило нас подойти и посмотреть на обрубки. Кафка с помощью палки стал переворачивать и рассматривать куски тушки, которые еще пытались дергаться. Если я испытывал только отвращение, то у алхимика в глазах горел интерес исследователя получившего ценный образец для испытаний
— Когда-то это было птицей, —заключил наш ученый, — вероятно селезнем. Скорее всего перелетная птица опустилась отдохнуть и попала под влияние отравленного места. О, смотрите, похоже оно наконец сдохло. Это хороший признак...
— То что оно сдохло — это хорошо, — согласился я, — но при чем здесь признаки.
— Как при чем? Если оно сдохло, значит это не самая опасная тварь! Самые худшие те, что рождаются не из живых созданий, а из уже умерших. Вот те действительно опасны. Их и прикончить сложнее и злобы в них больше. И они почти всегда ядовиты. Короче хорошо, что это не тот случай.
— Но как они появляются?
— С научной точки зрения есть еще много вопросов, но общий практический принцип известен. Если существо, недавно зараженное ядом хаоса убить или же положить тело недавно убитого животного на место с концентрацией энергии хаоса, то оно может превратиться в нежить. Если же заражается живое существо и и проживает какое-то время с ядом, то превращается в такое вот больное и злобное существо. Хорошие в нем только одно: если его убить то оно просто сдохнет. А вот нежить нужно, как минимум, сжигать.
— А почему так? — спросила Фрея, которая старалась не смотреть на куски селезня-мутанта.
— Рождение нежити объясняют сочетанием внезапной смерти и наличием яда хаоса в теле. Почему эти два фактора при совпадении приводят к рождению этой мерзости сказать трудно. Но практика подтверждает эту формулу. Тот же пример с тем воином, который разодрал мне хорошую куртку уже после смерти. Он уже был заражен, когда я его убил, но зараза на тот момент еще не успела его заметно изменить. А вот после смерти он превратился в нежить быстрее чем за час.
— Пути ци, — проговорил я, — дело в них. В теле умершего находится накопленная за его жизнь энергия ци. Вероятно, хаос подобно огню разрушает границы путей ци и начинает жадно поглощать высвобождаемую энергию. На этой волне и происходит рождение новой сущности в мертвом теле. Если же хаос медленно отравляет живое существо, то вспышки хаоса не происходит и нежить не может родится. Животное просто начинает болеть, а потом перерождается в мерзкую и неестественную, но все таки живую тварь. Вроде вот этой.
— То что ты говоришь возможно и есть истинная причина, но проверить ее научным способом довольно трудно. Но, пожалуй, я готов довериться твоему магическому чутью. Теория очень интересная и жизне...
— Давайте быстрее пойдем дальше! Пожалуйста, — не выдержала Фрея, которую дискуссия рядом с окровавленными кусками измененной хаосом птицы явно нервировали.
Да, похоже Фрея спокойно относиться только к нормальным трупам, мутировавшие на нее плохо влияют.
— Фрея права, — кивнул Кафка, — нечего долго стоять рядом с отравленным местом.
Во взгляде Кафки проскочило подавленное сожаление. Ученый с удовольствием порассматривал бы "образцы" и даже провел бы какие-нибудь измерения. Но здравый смысл и осторожность требовали поскорее покинуть опасную территорию.
Дальше я шел, не убирая руку от рукояти меча. Покрытая слизью морда с распахнутым клювом, заполненным серо-желтыми зубами в моей памяти мотивировала бдительность лучше любых слов травника. А если представить, что нам встретится настоящая нежить....
А ведь она реально может здесь появиться. Допустим охотник подстрелит из лука оленя, а он убежит раненый и сдохнет в месте отравленном хаосом. Вот вам и все условия для появления большой и рогатой нежити. Стоп! Подстрелит из лука... Только не это, только не так...
Я вдруг понял, что только что описал условия, которые сложились при смерти Аико. Ее застрелили из лука рядом с местом, которое я через несколько мгновений накачал хаосом со всей доступной мне яростью. Могло ли этого яда хватить, чтобы превратить ее тело в...? Нет, я даже думать об этом не хочу!
Я тряхнул головой, как буд-то ужасные мысли можно было вытряхнуть из нее подобно воде, попавшей в уши. Во имя всех светлых духов, пусть это будет не так!
—Похоже пришли! — объявил Кафка.
Мы обошли группу деревьев и увидели, что тропинка упирается в широкий ручей с каменистым дном.
— Так все неприятности мы уже прошли. Впереди нас ждет тихий лес, населенный мудрыми духами. И множество целебных и магических трав, которые там растут.